"Павел Васильевич Крусанов. Бом - бом " - читать интересную книгу автора

лихая пугачёвщина. Афанасий же больше в живых не объявился, оставив Гавриле
Петровичу Побудкино с соседней деревенькой, которыми владел по праву
первородства, псарню с тремя дюжинами борзых, на триста пятьдесят рублей
карточных долгов и клетку с попугаем, аллегорически прозванным "оракул
счастья", - должно быть, из тех пичуг, которых продавали встарь неведомого
роду-племени красноглазые купцы, встреченные Александром Великим в
покорённых землях Ахеменидов: созерцание сих пситтакосов приносило здоровье,
успех в делах и удачу в любви, однако птичьи клетки торговцев были плотно
завешены платками, чтобы праздные зеваки ненароком не обрели все эти
драгоценные блага нашармака.
- Во младых летах няня сказывала мне сказку о царевне-лягушке, - бряцая
саблей, позволил себе сомнение в безупречности решения отца Александр
Норушкин. - Папенька, образумьтесь - не вы первый будете решать судьбу сына
столь нелепым жребием. Какая вам корысть доверяться безмозглому попке?
- Воля моя неизменна, - ответил вздорный старик. - Птица сия триста лет
живёт и поумней тебя будет. А отцу не перечь, Бога не гневи - нешто отец
дурного желает. - И добавил сурово: - Не то, гляди, - прокляну.
Вслед за тем Гаврила Петрович Норушкин отворил в кабинете окно,
поставил на подоконник золочёную клетку и отомкнул замок на дверце. Попугай
с показной ленцой потоптался на жёрдочке, выпорхнул вон и, часто трепеща
крылами, пёстрой змейкой умчался прочь, за Малую Неву, за Пеньковый буян, на
избяную Петербургскую сторону, к пасторальным Островам, где шумели рощи, а
сады и пейзажные парки были разбиты со знанием дела и по всем правилам
искусства - с прудами, островами уединения, парнасами, гротами и непременным
учётом цвета осенней листвы. Дело было как раз осенью, в исходе сентября, а
дом Гаврилы Петровича помещался на Тучковой набережной близ одноимённого
моста.
Как только птица скрылась из виду, старый князь отправил в Академию
наук к редактору "Санкт-Петербургских ведомостей" посыльного с объявлением,
где извещал столичную публику об улетевшем по недосмотру попугае и за его
поимку назначал приличное вознаграждение. Жребий был брошен - следовало
ждать веления судьбы. И благосклонная судьба не стала томить ожиданием.
На другой день после публикации в газете объявления слуга графа Нулина
доставил Гавриле Петровичу записку, где граф сообщал, что попугай находится
у него в усадьбе на Крестовском и, ежели Гавриле Петровичу угодно будет
птаху забрать, Нулин готов видеть его на Островах к обеду - сентябрь стоял
сухой и тёплый, а посему возвращаться в Петербург граф не спешил. Призванный
вторично Александр Норушкин получил от отца записку для ознакомления -
разумеется, с присловием: "Вот тебе, сынок, и царевна-лягушка!" Признаться,
известие привело молодого князя в смущение: на выданье у Нулиных были дочь и
весьма богатая сиротка-племянница, но обе - определённо при женихах, так что
не сегодня-завтра ожидали помолвок, о чём в свете ходили недвусмысленные
толки.
- Отменная партия, не так ли? - самодовольно вздёрнул бровь Гаврила
Петрович.
- Но, папенька, - взмолился Александр, - там обрученье на носу!
- Разладь, - отрезал старый князь. - Не посрами породу!
К трём часам ведено было закладывать коляску.

3