"Сигизмунд Доминикович Кржижановский. Квадратурин" - читать интересную книгу автора

было и дотянуться до черных, врозь расползшихся углов огромной и мертвой,
но пустой казармы, которая еще недавно, до Квадратурина, была такой тесной,
но такой своей, обжитой и теплой крохо-тушей, - он покорно пошел навстречу
желтому, умаленному перспективой квадрату окна, пробуя сосчитать шаги.
Оттуда с жалко и трусливо затиснувшейся в приоконный угол кровати он
смотрел тупо и устало сквозь глубоко всверлившуюся боль на качание теней,
приникнувших к половицам, на низкую и гладкую навись потолка. "Вот -
вытеснится этакое из тюбика, расквадратится: квадрат в квадрат, квадрат
квадратов в квадрат. Надо думать в обгон: если его не передумаешь,
перерастет оно и..." И вдруг в дверь гулко ударили кулаком:
- Гражданин Сутулин, вы дома? И оттуда же издалека приглушенный и еле
слышный голос хозяйки:
- Дома. Спит, верно.
Сутулина обдало потом: "А вдруг не успею дойти - и они раньше..." И,
стараясь беззвучно ступать (пусть думают, что спит), он долго шел сквозь
темноту к двери. Вот.
- Кто?
- Да откройте, что вы там заперлись. Комиссия по перемеру. Перемерим и
уйдем.
Сутулин стоял, припав ухом к двери. Там за тонкой доской топотали
тяжелые сапоги. Произносились какие-то цифры и номера комнат.
- Теперь сюда. Откройте.
Одной рукой Сутулин охватил головку штепселя, стараясь скрутить его,
как скручивают голову птице: штепсель брызнул светом, затем кракнул,
бессильно завертелся и обвис. В дверь снова ударили кулаком:
- Ну.
Тогда Сутулин повернул ключ влево. В раму двери вдвинулась черная
широкая фигура.
- Зажгите свет.
- Перегорела.
И, цепляясь левой рукой за дверную ручку, правой - за жгут провода, он
пытался заслонить расползшееся пространство. Черная масса отшагнула назад.
- У кого там спички? Дай-ка коробок. Посмотрим все-таки. Для порядку.
И вдруг запричитала хозяйка:
- Да что смотреть-то там? Восемь аршин по восьми раз смотреть. Оттого
что меряете, небось не прибавится. Человек тихий, после службы прилег -
отдохнуть не дадут: мерить да перемеривать. Вот другие, которые и права-то
на площадь не имеют, а...
- Оно и впрямь,- пробурчала черная масса и, качнувшись с сапожища на
сапожище, осторожно и даже почти ласково втянула дверь в свет. Сутулин
остался один на подгибающихся, ватных ногах среди четырех-углой,
ежесекундно растущей и расползающейся тьмы.

5

Выждав, когда шаги угомонились, он быстро оделся и вышел на улицу. Еще
опять придут, по перемеру, недомеру или мало там кто. Лучше додумать здесь
- от перекрестка к перекрестку. К ночи поднялся ветер: он тряс голыми
иззябшими ветвями деревьев, раскачивал тени, гудел в проводах и бился о
стены, будто пробуя их свалить. Пряча изострившуюся боль в виске от ударов