"Анхель де Куатьэ. Медовая Жертва ("Книга Андрея" #3)" - читать интересную книгу автораиллюзорны, сколь и уничтоженные тобою о Нем песнопения.
- Ты хочешь сказать: Его не было?! Ты думаешь, я его выдумал?! Ты что же, считаешь меня за обманщика и глупца?! - он появился из-за холма, его губы дрожали, он действительно был отвратителен, но не из-за внешности, а скорее, из-за вычурности своего негодования. - Погубить иллюзию не значит обрести истинное. - Комедиант! Жалкий комедиант! - он тряс передо мной своими огромными кулаками, от чего свисающая с них, словно бы лишняя, кожа омерзительно дрожала. Я поборол неприязнь. - Перестань! Ты лучше меня знаешь, что никого не убивал! Безобразный человек разразился чудовищными рыданиями. Сотрясаясь от приступов плача, он схватил меня за полы одежды и, ударясь в мою грудь своей косматой головой, бессмысленно повторял странную фразу: - Неправда, неправда! Я убил! Убил! - казалось, он оправдывается. - Зачем тебе подвиг? Нельзя приобрести величие за счет чего-то, великим можно только быть. Твое одиночество - склеп, а великий мертвец - жалкое зрелище. Ничтожество останется ничтожеством, несмотря на его достижения. Хочешь быть великим - будь им, величие не придется доказывать, оно всегда очевидно. Этот странный, безобразный, по его словам, человек уже перестал плакать. Он лишь напряженно слушал, а когда я закончил говорить, то спросил: - Мне нужно искать Заратустру? - Ты хочешь его убить? - рассмеялся я. - Я хочу найти выход, ужасно быть в пустыне! Я устал! Неужели же ты не - Перестань искать, и ты найдешь, - тихо ответил я и добавил: - Иди же, уже этим вечером я встречу тебя в пещере моего друга. - Аминь! Да будет так! - сказал он. - Тьфу! - я рассердился. - Ты не в театре! У тебя же одна жизнь, одна! Слышишь?! Если ты будешь играть, как и играл ты прежде, то все потеряешь, все! Перестань юродствовать. Разве тебе нужна подать? У тебя же все есть, но ничего в самом Себе не замечаешь ты, страдательный сладострастник! Слишком ты любишь свое горе, слишком им восторгаешься! Он расплакался как дитя, закрыв руками лицо. Я погладил его по голове, песок проскользнул у меня под руками. - Все. Перестань себя жалеть, это глупо. Было бы что! Да и о чем вообще можно печалиться? Вот что скажу я тебе: если сможешь преодолеть ты свое одиночество - вот будет подвиг, которым ты сможешь гордиться! Так говорил я с человеком, который называл себя безобразным, но не видел слабости своей, которая делала его некрасивым: он слишком лукавил, когда называл себя отвратительным. Я последовал дальше. ДОБРОВОЛЬНЫЙ НИЩИЙ Он был одет в старое тряпье, он ходил между жующими коровами и призывно мычал. Коровы, видимо, пугались его крика и, отшатываясь, пыхтели. Я поздоровался с оборванцем: - Добрый день! |
|
|