"Андрей Кучаев. Sex Around The Clock. Секс вокруг часов" - читать интересную книгу автора

- В таком случае придется отвести тебя в музыкальную школу, пусть они
определят, есть ли у тебя способности. Чтобы не швырять деньги на ветер. И
время.
- А учитель? Что говорит учитель? Ведь учитель что-то говорит? -
мальчик смотрел на мать и краснел отчего-то. - Я пел ноты. Он играл их, а я
пел. Он ничего не говорит?
- Учитель готов заниматься с вами двоими, но за двойную плату. Мы не
такие богатые. Пусть установят, есть ли смысл. Какому учителю не нужны
деньги? Он-то был бы, конечно, рад.
Когда пришли в музыкальную школу, чтоб показать мальчика, он
потребовал, чтобы никто из близких не присутствовал при испытании.
- Нет, пожалуйста, не надо. Не надо, пожалуйста. Вы мне помешаете.
Очень сильно мне помешаете. Я тогда провалюсь. Провалюсь тогда. Пожалуйста,
не ходите со мной. Подождите в коридоре.
Минут через пятнадцать мальчик вышел. За ним шел преподаватель, к
которому допустили его для испытания через влиятельное знакомство с большими
хлопотами - педагог был знаменит. Опытный наставник, хороший когда-то
музыкант, чья карьера съехала из-за травмы руки, полученной при игре в
лаун-теннис, который он не хотел бросать, вопреки советам. "Нехорошо иметь
много талантов", - сказал тогда его профессор ядовито. Он делал на
воспитанника ставку, а теннис считал варварством, если ты исполнитель. Тем
не менее, бывший воспитанник прославился как педагог сам, вопреки. Сейчас
педагог был серьезен.
- Ваш мальчик? - спросил он мать.
- Да. А в чем дело? Не подходит? Я так и думала, он очень серьезен для
музыки.
- Я готов сам с ним заниматься...
- Ну, что вы! Боюсь, для вас это будет очень обременительно. Потом -
так ли необходимо? Да и потом еще - деньги...
- Необходимо. Я не буду брать с вас денег.
- Ты слышал? - спросила мать. - Ты будешь стараться?
- Да, мама, - сказал мальчик серьезно.
Он уже в этом возрасте иной раз отвечал с таким видом и таким тоном,
что у родителей кровь стыла в жилах: смесь трагической серьезности и
глубочайшей издевательской иронии. Он был пылким, но не был нежным сыном.
Нам трудно восстановить последовательность событий, но отчетливо
прозвучал выстрел. У самого виска. Запомним этот момент!


* * *

Ударил в этот момент колокол. Как на ипподроме. И вся жизнь выстелилась
перед будущим композитором: вместо славы и триумфов - потери, потери,
потери - на пути к главному испытанию - расставанию с музыкой навсегда. Вот
что ждало его впереди.
Молчание. Великое молчание, которое и есть Главная Музыка. И смерть. Он
знал, что на том свете есть только такая музыка. Он и дальше всегда все ясно
видел и все принимал... Смерти нет, есть Музыка, которая создается вопреки
суетной, "неглавной" сиюминутности, называемой жизнью.
Он принимал крест на плечи без восторга, но и без жалоб. Потому что