"Алексей Николаевич Кулаковский. Немко " - читать интересную книгу автора

со мной в "сороку-ворону", когда я был еще совсем маленьким, и подумал, что
и Павлу, верно, знакома эта детская сказочка.
Помню только один случай, когда Немко сильно осерчал на человека, но и
то не мстил ему, не угрожал, а заглушил, подавил обиду в своем сердце.
Мне было тогда лет десять. В ту весну впервые стал пасти лошадей и еще
не умел как следует ездить верхом. У нашей пегой был жеребенок. Однажды он
отбился от матери и помчался в поле, впереди чужих лошадей. Кобыла поскакала
за ним. Я обеими руками вцепился ей в гриву, но она стала еще сильнее
подбрасывать меня, и я до того испугался и растерялся, что уже не думал, как
бы мне остановить кобылу или удержаться, а только ждал момента, когда
свалюсь и стукнусь о землю. Долго ждать не пришлось: земля мелькнула перед
глазами, и меня так сильно хватило по затылку, что даже в голове загудело.
Я, конечно, ничего не помнил, но люди, поднявшие меня, говорили, что Немко,
увидев меня в беде, бросился наперерез, чтобы остановить кобылу, но вышло
так, что он не помог, а испортил дело, - кобыла метнулась в сторону, и я
упал.
Немко принес меня домой и дней десять, пока я был болен, пас нашу
пегую. Все это время, как потом рассказывала мать, я пролежал без памяти,
метался, кричал, унимал пегую, искал пропавшие уздечки и звал Немко.
Мне запомнился только тот день, когда я, наконец, пришел в себя и
взглянул на свет. Пожалуй, ни один день в жизни так ясно не остался в моей
памяти. Вероятно, поэтому я так хорошо помню все, что случилось тогда с
Немко.
Едва открыв глаза, я спросил у матери, где Павел. И вот что она
рассказала мне:
- Все время, что ты хворал, Немко пас лошадей один, и никто не знает -
где. А сегодня он совсем сбежал от Кадрыля - неизвестно, вернется или нет. А
все из-за колечка. Ты, сынок, когда-нибудь видел у него колечко на пальце?
Я ответил, что никогда не видел.
- И никто не видел, - продолжала мать, - а оно у него было, говорят,
золотое, с рубиновым глазком. Никто не знает, откуда у него это колечко.
Одни говорят, что оно досталось ему от матери, другие - что Немой сам сделал
его из золотого рубля, а старый Талимон клянется, что своими глазами видел,
как Павел вынул это колечко из вороньего гнезда. Ну, где бы ни взял - пусть;
может, бог ему счастье послал. Но только на беду досталось ему это колечко.
На Спаса подарил он его Любе Гуриновой. Верно, сильно любил ее, если подарил
девушке такую вещь. Сказывают, будто он разговаривал с ней настоящими
словами, но только без голоса. Шевелил губами, а она все, все понимала. Ну и
пусть бы, как говорится, носила на здоровье, так нет - начала девка чудить.
Сперва ей вздумалось отнести колечко мастеру, чтоб тот перелил на серьги.
Потом решила серьги не делать, у нее и уши-то не проколоты, а променять
колечко на туфли. А кончилось все это тем, что подарок Павла очутился на
руке у Матвея Балыбы. Павел как увидел свое колечко на куцем пальце Балыбы,
так весь и затрясся. Лицо его то бледнело, то краснело. Потом, говорят,
подошел к Матвею, схватил за руку и так потянул, что у того все жилы чуть не
лопнули. Думали - вывихнет или оторвет руку. И суждено же парню: в детстве
сунул, дурной, руку в соломорезку, все пальцы ему оттяпало, а теперь из-за
колечка мог бы и совсем без руки остаться. И откуда взялось у Матвея
колечко, до сих пор неизвестно. Говорят, что та молодая ветреница отдала
колечко старшему брату Матвея, а Матвей украл у брата. А теперь Немко в