"Владимир Кунин. Ночь с Ангелом" - читать интересную книгу автора

и сразу же другой коленкор! Сразу в "Рабочий Класс" превратился. Причем в
откровенно "атакующий класс".
А там годика через два-три не в тюрьму, так в армию. Какая разница? В
армии, говорят, первый год выдержать, перекантоваться, а уж там-то... Второй
год - твой, "дед"! Отольются новобранцам твои первогодковые ночные слезки.
Из-под нар вылезать не будете, сявки необученные!
- Ты кончай тут херней заниматься, - строго сказал старший Зайцев
младшему Зайцеву. - Матка велела картошки купить три кило. На вот бабки и
вали отсюда.
Он протянул младшему рубль и подтолкнул его к выходу. Тот покорно взял
деньги, перекинул старую сумку с тетрадками через плечо и вышел из класса.
А старший Зайцев нагловато оглядел притихший и слегка перетрусивший
класс, присел на преподавательский стол-верстак и закурил, цыкая слюной
сквозь передние зубы на пол.
- Слушай, Самоха, - между двумя плевками сказал Заяц, - я все спросить
тебя хотел - ты кто по нации?
В классе наступила могильная тишина.
У Толика-Натанчика Самошникова внутри все натянулось и задребезжало -
не как перед схваткой на ковре в спортшколе, а как перед дракой не на жизнь,
а на смерть.
Толик вспомнил свое обещание дому "притихнуть" и не ответил. Лишь
глубоко втянул воздух ноздрями.
И тогда ушлая девочка-отличница, научившая Толика Самоху целоваться
"по-взрослому", всегда готовая рвануть с ним в лесок за спорткомплекс для
запретно-сладостных утех, встала рядом со своим Толиком и спокойно сказала с
удивительным для двенадцатилетнего ребенка женским презрением:
- Шел бы ты отсюда, Заяц, к е.....й матери.
Тут класс и вовсе оторопел. На мгновение оторопел и Заяц.
Но спохватился, вытащил из кармана брючный ремень с большой и тяжелой
гайкой на конце, намотал ремень на руку и с размаху шарахнул гайкой по
верстаку.
- Захлопни пасть, сучара поганая! - прохрипел Заяц. - А не то я и тебя,
и твоего кобелька так уделаю, что вас по чертежам не соберут...
- Нет, правда, Заяц, шел бы ты отсюда, - сдерживая тоскливую дрожь в
голосе, с трудом проговорил Толик-Натанчик.
И продолжал сосредоточенно свинчивать одну "хреновину" с другой.
Заяц победительно рассмеялся и пообещал:
- Уйду, уйду, век свободы не видать. Ты только ответь мне - кто ты есть
по нации, а, Самоха?
- А ты? - спросил у него Толик.
Он впервые оторвался от работы и в упор посмотрел в глаза длинному,
тощему Зайцу.
- Я-то - русский! - хохотнул Заяц. - А вот ты кто?!
- И я - русский.
- Ты?! Тогда кто же на последнем родительском за тебя мазу держал?
- Моя мать.
Толику чуть дурно не стало от предчувствия того, что сейчас произойдет,
если Заяц...
Но Заяц по тупости своей этого не ощутил и заржал на весь класс:
- Ну, бля, вы даете!.. То-то наш пахан позавчера вернулся с собрания из