"Владимир Кунин. Ночь с Ангелом" - читать интересную книгу автора

школы и грит: "За вашего Тольку Самошникова сегодня какая-то жидовка
приходила..."
Вот тут шестой "А" увидел жуткую картинку.
- Й-е-эх!!! - на высокой, звенящей ноте дико вскрикнул Толик-Натанчик и
по рукоятку всадил большую отвертку в тощий живот Зайца.
Будто реагируя на произошедшее, истерически заверещал школьный звонок -
конец урокам... Конец... Конец всему...
У четырнадцатилетнего Зайца потрясенно открылся рот, страшненько
округлились глаза, и класс-мастерская огласился его тихим, жалобным, очень
испуганным щенячьим воем.
Он протянул было слабеющие руки к Толику, словно хотел ухватиться за
него, чтобы не упасть, но Толик резко выдернул окровавленную отвертку из
глупого и несчастного Зайца и бросил ее в угол.
Не найдя опоры, Заяц зажал живот руками, с трудом удержался на ногах и,
как пьяный, качаясь во все стороны, не быстро выбежал из класса. Его
панический вой подмял под себя дребезжание школьного звонка и разорвал стены
школьного коридора, увешанные большими портретами великих педагогов
прошлого...
А Толик Самошников, с тайным домашним именем Натанчик, сын Эсфири
Натановны и Сергея Алексеевича Самошниковых, а также внук стариков Лифшицев,
сел перед своим верстаком, обхватил руками голову и зажмурился в душном
отчаянии.
Вот тут все наконец очнулись от чудовищного оцепенения, завизжали,
завопили и в панике бросились вон из класса, а у Толика-Натанчика
лихорадочно билась одна-единственная мыслишка: все, что случилось тридцать
секунд тому назад, - всего лишь кошмарный сон, и нужно, обязательно нужно
заставить себя проснуться...
Но пробуждение не приходило. В ушах стоял тихий, жалобный вой Зайца, а
единственным человеком, оставшимся рядом с Толиком, была "его" девочка -
круглая отличница и примерная общественница...

... Выжил пэтэушник Зайцев. Выжил.
Даже из больницы его выписали ровно через три недели.
Как раз к тому дню, когда следствие по делу бывшего учащегося шестого
класса "А" средней школы номер такой-то, Самошникова Анатолия Сергеевича,
было закончено. А решение Комиссии по делам несовершеннолетних при исполкоме
Калининского района города Ленинграда о применяемых санкциях в отношении
вышеупомянутого гражданина Самошникова А. С., двенадцати лет от роду, было
подготовлено для оглашения.
Очень, очень возмущались перед началом заседания Комиссии сильно
"взямшие" супруги Зайцевы, родители потерпевшего, - отчего нельзя вообще
уничтожить этого полуеврейского выблядка?!
А секретарь Комиссии, миловидная женщина, ласково и доходчиво объясняла
им, насколько гуманно советское законодательство, что не разрешает судить
уголовным судом лиц, не достигших совершеннолетия.
И по доброте душевной пообещала товарищам Зайцевым, что подростку
Самошникову А. С. за коварное нападение на их сына мало не будет...
- Я б таких, которые за нашими русскими спинами... расстреливал! - дыша
на всех луково-водочным перегаром, бушевал папа Зайцев.
Правда, бушевал до тех пор, пока к нему не подошел Сергей Алексеевич