"Владимир Кунин. Ночь с Ангелом" - читать интересную книгу автора

прилегающим к нему земельным усадебным участком в 12 соток непахотной земли,
не состоящей на земельном балансе у сельского Совета деревни Виша, а
являющейся собственностью владельца прилегающего к участку дома - гражданина
Самошникова Анатолия Сергеевича.
Копии "договора дарения" с уже оплаченными (квитанции прилагаются)
нотариальными налоговыми сборами, предусмотренными статьями 239 и 256
Гражданского кодекса РСФСР, зарегистрированы в исполнительном комитете
сельского Совета депутатов трудящихся...
- Ваня лет пятнадцать тому назад как-то один раз возил нас туда с
папой, - сказала Любовь Абрамовна Фирочке и Сереге. - Мы еще Лешеньку тогда
с собой брали. Он, кажется, в четвертом классе учился... Убей бог, ничего не
помню!.. Только какую-то кошмарную вымершую деревеньку между Куйвозе и
Вартемяги, старух пьяных помню... И туалет такой будочкой во дворе. А в
двери туалета - сердечко насквозь прорезано...
Месяц спустя между Сергеем Самошниковым и старым Ваней Лепехиным
произошел странный, полумистический телефонный разговор.
В ту пятницу у Фирочки был внеплановый выходной - отгул за переработку
часов. Она воспользовалась свободным днем, наготовила вкусностей, посадила
Любовь Абрамовну в "Запорожец", сама уселась за руль, и поехали они в
направлении Кингисеппа, где в пятидесяти шести километрах от Ленинграда, за
высоким каменным забором, украшенным сверху достаточно изящными спиралями из
колючей проволоки, "перевоспитывали" несовершеннолетних правонарушителей.
Авось да и удастся повидаться с мальчиком... А нет - так хоть выплакать
бы разрешение на передачку. Добро бы - обычная колония, так нет же -
"усиленного режима". Тут хоть вой, хоть головой об стенку бейся!.. "Не
положено".
Это если бесплатно. По закону.
А за пятьдесят рубликов, говорят, вполне возможно. А за семьдесят
пять - даже с предоставлением спецкомнатки для свиданий с родственниками
заключенного...
Серега приехал с работы домой, прочитал Фирочкину записку и стал
разогревать на плите кастрюлю с куриной лапшой.
Тут и зазвонил телефон.
Сергей Алексеевич поднял трубку, сказал:
- Слушаю.
А из трубки - Ваня Лепехин:
- Серега, ты, что ли?
И голос такой - вроде бы и веселый, и немного нервный.
- Я, дядя Ваня. Кто же еще?
- Ай точно! - обрадовался Лепехин. - Кому еще-то быть?! А Фирка с
Любашкой в дому?
- Нет. К Толику в колонию поехали.
- Ага... Я тоже позавчера к ему ездил - меня и на порог не пустили,
бляди. Так я на х... и вернулся с колбаской московской и пряниками мятными.
Он же эти прянички ну, жуть, как любил!.. Бывало, придет к нам в ателье и...
Ну, я и решил, чего ж я, бля, вместо деда-то Натана не могу своему
крестничку мятных пряничков привезти? А мне, мать честная, от ворот поворот!
- Спасибо, дядя Ваня. За все, за все вам спасибо.
- Ой, да не шел бы ты на х... Серега! Чего мелешь-то, бля?! Какие
"спасибы"?!! Ты вот чего, слушай, Серый... Фирка с Любочкой вернутся -