"Владимир Кунин. Привал " - читать интересную книгу автора

хоронить. У меня за последнее наступление одиннадцать санитаров, три
фельдшера, два хирурга погибли. Одни бабы остались на отделении да Невинный.
Да мальчишечка новенький... Где мне людей взять? Тем более что итальянец и
француз до утра все равно не очухаются. А те двое проспятся и будут
вкалывать у меня как миленькие, пока за ними их транспорт не придет. Здесь
они тоже будут не на легких хлебах. Ну, Ендрусь, Валерик?..
Затаив дыхание, Станишевский вслушивался в глуховатый усталый голос
Васильевой, неотрывно следил в темноте за мерцающим огоньком ее папироски.
Из того, что она говорила, он почти ничего не слышал, и она это чувствовала,
поэтому обращалась только к Валерке Зайцеву. И не только поэтому. Она знала,
что, обратившись к Станишевскому, выдаст себя с головой. Сейчас она даже
боялась посмотреть в его сторону, так ей хотелось уткнуться носом в его
старенький мундир, ощутить его руки на своих плечах, прижаться к его
небритой щеке, почувствовать на своих глазах его сухие, растрескавшиеся
губы...
- Ладно, Екатерина Сергеевна, - расслабленно сказал Зайцев. - Имеем
право принять самостоятельное решение? Точно, Андрюха? Пускай...
- Конечно, - тихо сказал Станишевский.
Зайцев сплюнул и вдруг стал совершать действия, понятные только ему
одному: он молча подошел к "виллису", забрал у Санчо Пансы автомат и сунул
его в руки Станишевского. Потом жестом приказал Санчо Пансе перелезть в
кузов "ЗИСа", а сам открыл пассажирскую дверь кабины грузовика, встал на
подножку и сказал небрежно, буднично:
- "Виллис" я тебе, значит, оставляю. И за всем там прислежу. Так что ты
не дергайся. И вообще - вшистко бекде в пожонтку *.
______________
* Все будет в порядке (польск.).

Нужно было что-то немедленно ответить Зайцеву, поблагодарить, но
Станишевский испугался, что Васильева сейчас скажет, чтобы он не
задерживался и уезжал вместе с Зайцевым, и тогда все его слова, его
благодарность будут выглядеть смешно и нелепо.
- Спасибо, Валерик, - вдруг сказала сама Васильева. - Ты самый лучший
комендант города, которого я когда-либо встречала за всю войну.
- Я - заместитель, - сухо поправил ее Зайцев.
- Ладно, не фасонь, - улыбнулась Васильева и подошла к нему. - Давай я
тебя поцелую, хитрюга ты моя московская.
Будто не было полного кузова постороннего народу, будто не сидели в нем
пятеро непосредственных подчиненных Зайцева, будто его по десять раз в день
целовали красивые женщины-майоры и дело это стало для него привычным и даже
чуточку обременительным, Зайцев скучно отвел глаза в сторону, наклонился,
подставил щеку. Васильева засмеялась, взяла его двумя руками за уши,
повернула к себе лицом и поцеловала в нос.
- Ну, я поехал? - спросил Валерка так, словно ничегошеньки не
произошло.
- Проверь по дороге, начала ли работать пекарня, - слетка подрагивающим
голосом попросил его Станишевский.
- Обижаешь, начальник.
Зайцев укоризненно посмотрел на него и уже собрался было сесть в
кабину, как Станишевский вдруг увидел автомат в собственных руках и