"В.И.Купцов, С.В.Девятова. Философия и методология науки " - читать интересную книгу автора

считают возможным нарушать эти границы".
Отказ другому автору звучал столь же твердо и даже не так вежливо:

(52)
"Вы не можете не знать, что целью данного Королевского института
является продвижение естественного знания с помощью экспериментов и в рамках
этой цели среди других занятий его члены приглашают всех способных людей,
где бы они ни находились, изучать Книгу Природы, а не писания остроумных
людей".

Ван ден Дейль считает, что наука заплатила достаточно высокую плату за
свое превращение в признанный обществом институт. Эта плата состояла в
отречении от всех опасных лозунгов и целей, которые еще недавно связывали
науку с широким демократическим движением за обновление образования, за
политические и социальные реформы.
Отныне существование естествознания ("экспериментальной философии")
было нормативно закреплено, и в XVII в. появилась совершенно новая
социальная роль - естествоиспытателя, которая теперь должна была
разыгрываться по совершенно определенным правилам.
То, что сегодняшнему взгляду кажется делом сугубо личной рефлексии
ученых, следствием ее самоопределения, непременной компонентой ее
Я-образа, - т.е. проведение границы, отделяющей науку от ненауки, - было в
XVII в. историческим компромиссом, который преследовал не столько какие-то
содержательные цели науки, сколько использовал возможность получить "место
под солнцем" в социальном и культурном пространстве того времени.

5. Из плена времени

Великие произведения духовной культуры, будь то литература или наука,
нельзя объяснить только эпохой их создания.
Известный наш литературовед М.М.Бахтин пишет: "Великие произведения
литературы подготовляются веками, в эпоху же их создания снимаются только
зрелые плоды длительного и сложного процесса вызревания".
Этим словам буквально вторит историк математики Ван дер Варден:
"Понять труды Ньютона, не зная античной науки, невозможно. Ньютон
ничего не творил из ничего. Без огромных

(53)
трудов Птолемея, дополнившего и завершившего античную астрономию, была бы
невозможна и "Новая астрономия" Кеплера, а вслед за ней и механика Ньютона.
Без конических сечений Аполлония, которые Ньютон знал в совершенстве, точно
так же был бы немыслим и закон тяготения. И интегральное исчисление Ньютона
можно понять только как развитие архимедовых методов для определения
площадей и объемов. История механики как точной науки начинается только с
установления закона рычага, определения направленного вверх давления воды и
нахождения центров тяжести у Архимеда".

Великий человек в науке всегда стоит "на плечах" своих
гигантов-предшественников.
В своей преемственности наука, научные труды прорывают границы узкого