"Александр Куприн. Жидовка" - читать интересную книгу автора

Хвост изъят из употребления. Вот поглядите вы на этого самого Хацкеля. Не
правда ли, пархатый жидишка? А я, поверьте, знаю, чем он, каналья, дышит.
Что? Неверно я говорю, Хацкель?
- Ой, боже мой, разве ж пан полковник может говорить неправду! -
выкрикнул Хацкель с подобострастной укоризной.- Мы все, сколько нас есть,
бедных, несчастных еврейчиков, постоянно молимся богу за пана пристава. Мы
так и говорим промеж себя: "Зачем нам родной отец, когда наш добрый, любимый
господин пристав нам лучше всякого родного отца?.."
- Видали? - небрежно спросил пристав, указав через плечо большим
пальцем на Хацкеля и значительно сощурив глаза.- Глас народа! Но вы не
беспокойтесь, я их вот где держу. Что? Правду я сказал?
- Что я буду на это говорить? - Хацкель весь сжался, присел почти на
корточки и протянул вперед руки, точно отталкивая от себя какое-то
чудовищное, несправедливое обвинение.- Мы еще не успеем что-нибудь подумать,
а уж господин пристав наперед все знает!
- Слыхали? - спросил коротко Ирисов. - Прошу, сказал Собакевич,-
произнес он, указывая на раскрытый поставец.- Не прикажете ли жареной
домашней утки? Шикарная утка!.. А это вот зубровка. Пирожки с рыбой, луком.
Здесь ром. Нет, вы не сомневайтесь, настоящий ямайский ром и даже пахнет
клопами... А это - вы только, пожалуйста, надо мной не смейтесь,- это
шоколад. Так сказать, дамское развлечение. Рекомендую вам: в дороге - самое
питательное средство. Это уж я узнал, так сказать, из печального опыта, по
роду своей неблагодарной службы. Зимою, случается, во время метели в такое
место тебя занесет, что торчишь двое суток и корки хлеба ни за какие деньги
не допросишься. Но что я болтаю? Пожалуйста...
Кашинцев вежливо отказывался от угощения, но пристав проявил самую
энергичную настойчивость. Пришлось выпить рюмку рома, от которого пахло чем
угодно, только не ромом. Кашинцеву было грустно, и стеснительно, и тоскливо.
Украдкой он взглядывал иногда на Этлю, которая шепотом оживленно
разговаривала за прилавком со своим мужем. Фантастическое обаяние точно
сошло с нее. Что-то жалкое, приниженное, ужасное своей будничной
современностью чувствовалось теперь в ее лице, но оно все-таки было
по-прежнему трогательно прекрасно.
- А... а! Вот вы куда нацелились! - лукаво сказал вдруг пристав,
прожевывая курицу и сочно шевеля своими гибкими, влажными губами.-
Хорошенькая жидовочка. Что?
- Необыкновенно красива. Прелесть! - невольно вырвалось у Кашинцева.
- Н-д-а... Товар... Н-но!..- Пристав развел руками, деланно вздохнул и
закрыл на секунду глаза.- Но ничего не поделаешь. Пробовали. Нет никакой
физической возможности. Нельзя... Хоть видит око... Да вот, позвольте, я его
сейчас спрошу. Эй, Хацкель, кимер...
- Ради бога... Я вас прошу! - умоляюще протянул к нему руку Кашинцев и
встал с лавки.- Я вас убедительно прошу.
- Э, пустяки... Хацкель.
В эту минуту отворилась дверь, и в нее вошел очередной ямщик с кнутом в
руке и в шапке, в виде конфедератки, на голове.
- Кому из панов кони до Гусятина? - спросил ямщик.
Но, увидев пристава, он торопливо сдернул шапку и гаркнул по-военному:
- Здравием желаем вашему высокоблагородию!
- Здравствуй, Юрко! - снисходительно ответил Ирисов.- Эх, посидели бы