"Андрей Кураев. Второе пришествие апокрифов " - читать интересную книгу автора

могилку, я всегда там буду, не ищите никого другого. Не ищите никого, иначе
обманетесь"[50] . "Видя все это, я как-то сказала: Матушка, как жалко, что
никто из людей не узнает, какие чудеса Богом вы творите, а она мне в
ответ:Как это не узнают? Узнают. Ты и напишешь... Цепляйтесь все-все за мою
пяточку, и спасетесь, и не отрывайтесь от меня, держитесь крепче[51] . "И
вот вижу сон: стою и смотрю, как Матушка облачается в мундир генеральский
царских времен с аксельбантами, лентой полосатой через плечо и прикрепляет
на груди множество значков, а я спрашиваю: Матушка, что это такое?. Она
отвечает: Это регалии мои заслуги перед Богом. Я спрашиваю:А куда же Вы так
одеваетесь? А она недовольно: Куда-куда к Самому Богу Саваофу на поклон[52]
Не помню я такой интонации ни у кого из святых древности. Никто не
называл себя "столпом России"[53] . Никто не говорил о своих "заслугах",
никто не считал себя последним праведником на земле. Оптинский старец
Макарий именно мнение человека о себе самом считал критерием его
праведности: "Из одного этого, что странник говорит вам: "В доме вашем стала
умножаться благодать"; а вы пишете, что ничего особенного не видите и не
понимаете, и угрожает, говоря, что "если не станете его принимать, то
смотрите, не потужите, что не будет ходить", и еще говорит, что "весь град
его молитвами держится", нельзя поверить его святости; нигде не видим в
житиях, чтобы святые или праведные сами о себе так проповедовали, а напротив
считали себя прах и пепел и недостойными, а благодать Божия действовала чрез
них"[54] .
Но не только по этой причине книжка с такими сентенциями должна была
быть изъята из православной книготорговли. По сути своей тот взгляд на
Матрону, который выражен в этой книге, не является православным. Это скорее
жизнеописание какой-нибудь магической целительницы и ясновидицы вроде Ванги,
но не христианки.
Религиозная жизнь персонажей этой книжки вращается главным образом
вокруг "сглазов" и "порчи". "К Матушке приходили разные люди, в том числе и
темные, после которых она болела, сникала и говорила: за борьбу с ними она
расплачивается болезнями. Рассказывала она мне, что сидячей стала так: Шла в
храме после причастия и знала, что к ней подойдет женщина и отнимет у нее
хождение. Так и было"[55] . "Матушка сказала: Бывают мнимые болезни, их
насылают. Боже упаси поднимать на улице что-либо из вещей или денег[56] . "В
дни демонстраций Матушка просила закрывать окна, форточки, двери. Полчища
демонов заняли все пространство, весь воздух и объяли всех людей".
Оказывается, оконное стекло может остановить демонов. Живи под стеклянным
колпаком и спасешься... Но не стоит на это надеяться. Как предупреждал прп.
Антоний Великий: "Если бы демоны обложены были бы такими же телами, как и
мы, то могли бы они сказать: людей [57] укрывающихся мы не находим, а
найденным причиним вред. Тогда и мы могли бы укрыться и утаиться от них,
заперев двери. Но они не таковы; могут входить и в запертые двери" (свт.
Афанасий Великий. Житие Антония, 28).
Так что же это за "насланные болезни", что это за "сглазы" и "порчи"?
Поскольку же мы ничего не узнаем о "порче" из книг по богословию и
истории церковной мысли, то надо обратиться к историкам, изучавшим народные
верования. Н. Костомаров так пишет об этом народном убеждении: "Под именем
порчи в обширном смысле разумелось вообще нанесение вреда человеческому
здоровью от злоумышления или зложелательства, при участии нечистой силы; но
в тесном смысле сюда относились по преимуществу те нервные болезни, которые