"Андрей Кураев. Второе пришествие апокрифов " - читать интересную книгу автора

внезапностью и исключительным ужасом припадков потрясают воображение,
настроенное к таинственным толкованиям... Порча сообщалась через разные
предметы, посредством ветра и выимки следа. Равным образом колдуны
пересылали свое зложелательство через подмет разных вещей, к которым
случайно мог прикоснуться тот, на кого обращалось злое намерение. Не только
верили, но даже избегали сомненья в том, что причины таких явлений надобно
искать исключительно во влиянии злых духов, а не в обыкновенной природе.
Очень часто появлялись беснующиеся и кликуши. Кликушами они называются
потому, что кликали на кого-нибудь, то есть указывали, что такой-то их
испортил. О таких бесноватых ходили изустно и письменно истории самые
мрачные и вместе самые затейливые. В одном из сборников XVII в. есть повесть
об одной священнической дочери, в первую ночь своего брака подвергнувшейся
власти бесов, потому что муж ее неосторожно вышел, оставив дверь отворенной
и неосененной крестным знамением. Бесы таскали ее на болото, терзали и
мучили. Она делалась беременной и рождала чудовищ, наподобие змей, которые
сосали ее до крови... Появление кликуш в городах было истинным наказанием
для всего общества; их указания часто принимались и преследовались судом. По
одному клику бесноватой <женщины брали обвиняемого ею человека и подвергали
пыткам. иногда притворные кликуши служили орудием корыстолюбивым воеводам и
дьякам; последние нарочно подущали их обвинять богатых хозяев, чтобы потом
придраться и ограбить последних. А если кто-нибудь, обезумленный страданиями
пытки, наскажет на себя, что он действительно колдун, того сжигали на срубе.
Между тем правительство, получив известие о распространении порчи и
появлении кликуш в каком-нибудь крае, посылало туда нарочных сыщиков
отыскивать и выводить ведунов и ведуний; всеобщее зло удваивалось. Часто
обыкновенная болезнь человека служила началом дела о колдовстве. Больное
воображение искало причин болезни и тотчас нападало на мысль, что болезнь
происходит от супостата. Томит сухота сердечная, есть-пить не хочется, свет
белый не мил - верно, напустили, может быть, из-под ветру или со следа, а
может быть, зелия чревно-отравного дали, что чаровница собрала в ночь
Купалы. Домашние придумывали, от кого бы могла случиться беда. Они имели
право указывать на ведуна и просить сыску; а нужно, чтобы только заподозрили
в ведовстве - до пытки не далеко. Самый ничтожный факт, если его не могли
объяснить, достаточен, чтобы обвинить человека в колдовстве... Во время
войны боялись, чтобы чужие государи не подослали волшебниц испортить
государеву семью. Опасение, чтобы лихие люди не нанесли порчи царю и
царскому семейству, не имело границ. Чуть только случилось прихворнуть
государыне или кому-нибудь из царских детей, сейчас подозревали, что их
испортили, сглазили или напустили на них худобу. Если в домашнем царском
быту возникал какой-нибудь спор между супругами - и этому искали причины в
ведовстве и порче. Болезнь царского младенца приписывалась сглазу и
порче"[58] .
"В старину ни одно дело не обходилось без обвинений в чародействе" -
пишет исследователь русского фольклора А. Афанасьев[59] . "И до сих пор
работы Афанасьева выходили в 1860-х годах простой народ думает, что все
калеки, расслабленные и хворые изурочены колдунами и нечистой силой; всякое
телесное страдание и всякое тревожное чувство приписываются порче "недобрых
людей", их завистливой мысли, оговору и сглазу и называются напускной
тоской; нервные болезни - кликушество, икота и падучая, а равно грыжа,
сухотка, и колотье признаются поселянами за действие злых духов, <насланных