"Андрей Кураев. Второе пришествие апокрифов " - читать интересную книгу автора

у меня вопрос к духовным академиям и к Синодальной богословской комиссии:
обязан ли православный христианин, почитающий жития святых как одно из
свидетельств церковного предания, верить во все, что в них написано в том
числе и в оборотней? Если обязан, - то не дополнить ли Символ веры
соответствующей формулировкой? "Верую в оборотней, в сглазы, в суккубов и
инкубов..."
Очень многое в нашу церковную жизнь приходит минуя цензуру
богословского разума. Приходит, обживается. И спустя несколько поколений уже
начинает казаться частью Предания (скажем, убеждение в том, что нельзя есть
арбуз в день усекновения главы Иоанна Предтечи, или уверенность в том, что
страшный грех - передавать свечку через левое плечо). Здоровое чувство
церковного консерватизма требует найти духовный смысл и оправдание любой
подробности церковного быта. И уже не от своего опыта, а под давлением
некоего "авторитета" человек говорит: "Да, пожалуй, раз это встречается в
церковных рассказах, то в этом есть смысл..." Именно такая интонация все же
мелькает у двух оптинских подвижников, когда они касаются темы народной веры
в "порчу". Они ссылаются на то, что им представляется частью подлинного
церковного предания. Так, прп. Амвросий Оптинский пишет: "От очес призора,
от ревности и зависти и от невидимых духов молится священник избавить
родительницу и новорожденного. Значит, сомневаться в дурном глазе
нельзя"[109] . А прп. Макарий Оптинский свое согласие с существованием порчи
обосновывает ссылкой на три житийных рассказа[110] .
Но у агиографической литературы долгая и сложная история . Нельзя
просто так ссылаться на жития (в тех случая, когда они говорят о вещах, не
подтверждаемых Писанием и учением древних отцов), не задаваясь вопросом о
том - когда и кем было написано это житие, какие оно имеет варианты, когда и
кем оно правилось... То же можно сказать и о чинопоследованиях наших треб и
служб.
Когда и кто составил именно тот вариант молитвы "В первый день внегда
родити отроча", на который ссылается прп. Амвросий? В "Требнике" митр. Петра
Могилы, изданном Киево-Печерским монастырем в 1646 г ., это прошение
читается так: "Ей, Господи, от недуга и язвы, от рвения и зависти и от
очеснаго негодования..." Имеет ли отношение это "очесное негодование" именно
к магии, или же это просто синоним зависти?
По поводу перевода этого неясного места из "Требника" А. Г. Дунаев
подготовил справку, которую уместно здесь привести:
"Для выяснения богословской и филологической значимости аргумента
оптинского старца, ссылающегося на Требник в доказательство существования
"порчи" и влияния ее на христиан, необходимо обратиться к оригинальному
греческому тексту. Он гласит: "... . Слово имеет два значения: первое
"волшебство", второе - "зависть" (A Greek-English Lexicon, compiled by
H.G.Liddell and R.Scott , revised... by H.S.Jones ... with a Supplement.
1968, Oxford, impression 1994, s.v., p.310), которые были тесно связаны
между собой. Например, в третьей книге романа Гелиодора "Эфиопика" сглаз
объясняется передачей зависти по воздуху. В словаре G.W.H.Lampe'а (A
Patristic Greek Lexicon. Oxford, 1961, impression 1995, s.v., p.293) - самом
авторитетном лексиконе для перевода греческих отцов - засвидетельствованы
эти же значения, только "сглаз", "волшебство" (evil eye, bewitchment)
встречается гораздо реже - приведен лишь один пример (у Евсевия
Александрийского, 7-я гомилия, PG 86, col. 356 B). Можно даже сказать, что