"Андрей Кураев. Второе пришествие апокрифов " - читать интересную книгу автора

В наших духовных школах и монастырях слишком часто говорится о том, что
ереси и модернистские учения обычно исходят от чрезмерно умничающих людей,
оторвавшихся от живой церковной и монашеской традиции... Но вот я, книжник,
беру в руки книги о монахах и даже написанные и изданные монахами и говорю:
"Слушайте, да именно здесь проповедуется что-то новое, иное, непохожее на
то, чему меня учили семинария, беседы духовника и книги отцов!" Я, например,
привык считать, что до последнего своего дыхания не должно христианину
отлагать покаянное делание и смотреть в наступающую вечность со
стопроцентной уверенностью в благом исходе. Отцы древности в <минуту исхода
плакали о том, что еще и не положили начала покаянию и христианской жизни...
Понятно, какое недоумение породил во мне такой рассказ о современных
старцах: "В один из последних для него дней я вышел из келии, когда же
вернулся, он посмотрел на меня с недоумением, как бы не узнавая меня, и
вдруг спросил: Ты кто? Святой Сергий? - Нет, отче, я монах Паисий. - А!..
Здесь сейчас, дитя мое, была Богоматерь со святым Сергием и преподобным
Серафимом. Куда они ушли? - Что же тебе сказала Богородица? - Пройдет
праздник Ее Рождества и уже после него она придет и возьмет меня к Себе...
Сладкое чадо мое, ты будешь молиться обо мне здесь, на земле, а я о тебе
там, на Небе. Верю я, что Господь помилует меня, грешного, ибо 60 лет я
пробыл здесь монахом и непрестанно умолял Его: Господи Иисусе Христе,
помилуй мя! Теперь я буду у Господа в раю и я каждый год буду приходить и
видеть тебя"[22] .
Не берусь судить опыт духовных людей. Непривычное, новое и иное не
всегда значит ложное. Но издателям этой книжки не могу не заметить: зачем же
массовым тиражом издавать книжки с речениями, столь явно отличающимися от
церковного предания? Зачем расшатывать церковные традиции в самой главной их
скрепе? Зачем бороться против малейших изменений в малом, во внешнем, в
обряде - и при этом проповедовать изменения в самом существенном: в духовном
настрое православного христианина? Ведь прочитав такой рассказ, можно
преисполниться доверия к протестантской литературе, которая как раз полна
самоуверенными заявлениями людей, убежденных в неотвратимости собственного
спасения... Может, действительно свят описанный в этой книжке старец и
богопросвещенны его последние слова и переживания. Но стоило ли их сегодня
доносить до людей? Стоило ли сеять недоумения?
И надо заметить, такая странная уверенность в собственной высоте
характерна для героев многих нынешних апокрифов. Так, схимонахиня Макария в
книге Г. Дурасова "Богом данная" говорит о себе: "Во всей России ни один
человек не страдает так, как я. Своими болезнями я всю Россию загородила. -
Матушка, есть ли еще в России человек, который, как и ты, исцеляет людей
водичкой и маслицем? - Не дал Бог такого человека[23] ". Я, конечно, не
привык к миру юродивых (да и кто же к нему может привыкнуть?!). Но в
святоотеческой литературе такое возвышение себя над всеми называется просто
гордыней. Юродивый Христа ради ставит себя ниже всех. То же юродство,
которое приписывается автором книги Макарии, явно юродство не Христа ради. И
как-то совсем не по себе становится от чтения прений Макарии с сатаной: "Он
моих четок знаешь, как боится! Ну его, лохматого, я его четками отлуплю... Я
ему говорю: Зачем ты к больной божественной ходишь? Чудила ты, все равно
ничего не найдешь для себя в моей душе, я с Богом так и буду"[24] .
В описании жизни Феодосия Иерусалимского встречается та же удивительная
уверенность в собственном спасении и даже святости: "Слава Тебе, Господи,