"Генри Каттнер. За земными вратами" - читать интересную книгу автора

вызвав трепетное эхо, и на мгновение грань между нашим миром
и тем, далеким, почти перестала существовать.
"Малеско", - думал я, закрыв глаза, и под звуки музыки
попытался в темноте представить купола и башни того радуж-
но-красного города. Но не смог. Он ушел, вернулся в сказку,
и ворота захлопнулись навсегда.
И все же, когда я думаю обо всем этом теперь, у меня нет
ощущения чуда, нет скептической мысли, что я гулял по тем
улицам лишь во сне. Это все было на самом деле. И у меня
есть очень убедительное тому доказательство.
А случилось все это уже довольно давно...


ГЛАВА 1


Вы помните историю про слепцов и слона? Никто из них так
и не понял, что же из себя представляет слон. Примерно то же
произошло и со мной. Передо мной раскрылся иной мир, а я
счел, что у меня что-то случилось с глазами от перенапряже-
ния.
Как-то вечером, с бутылкой виски под рукой, сидел я в
своей квартире, как вдруг началось это странное мерцание
воздуха.
Я сказал себе, что надо встать и выключить свет, так как
Лорна повадилась вваливаться ко мне без предупреждения, если
я долго не показывался в пивной, где она работала. Мне не
хотелось видеть ее. Лорна Максвелл прицепилась ко мне как
пиявка, со всей непреклонной назойливостью, какая была
свойственна ее куриным мозгам. Отвязаться от нее не было ни-
какой возможности, разве что пристукнуть.
Лорна все решила очень просто: вот он я, многообещающий
молодой актер Эдди Бартон, имеющий за плечами три бродвейс-
ких спектакля, прошедших на "ура", и хорошую роль в новой
постановке, от которой критики заранее в восторге. Чего уж
лучше!
И вот она, третьеразрядная молодая певичка из пивной, не
имеющая за плечами ровным счетом ничего. Не спрашивайте ме-
ня, как мы познакомились или как она меня подцепила. Я вооб-
ще легко попадаюсь на крючок. Дети, звери и люди типа Лорны
чувствуют таких, как я, за милю.
Она вбила в свою взбалмошную головку, что стоит мне лишь
замолвить словечко, как она займет место рядом со мной, и ее
ждет успех и обожание газетных репортеров, и что лишь эгоизм
мешает мне сказать это волшебное слово кому-то из власть
предержащих, чтобы превратить ее в очередную Золушку. Доводы
рассудка на нее не действовали. Поэтому самое простое, что я
мог сделать, когда был дома один, это выключить свет и не
подходить к дверям.
В воздухе опять появилось странное мерцание. Я прищурился