"Генри Каттнер. Военные игры ("Сага о Хогбенах" #5)" - читать интересную книгу автора

- Ох, звиняйте, мистер,- сказал я.
- В лагере будешь извиняться, когда попадешь под команду сержанта.
Насколько я их знаю, сидеть тебе на гауптвахте.
В это время поднялись шум и суматоха. Дядюшка Элмер выяснил, что в
армию его мобилизировать отказываются, а потому отвязал свою деревянную ногу
и принялся ею кого-то гонять. В конце концов, я его поймал, стараясь не
слушать, что он там выкрикивает (подобные выражения такому молодому
человеку, как я, слушать еще рано), после чего усадил на мула, привязал к
седлу и хорошенько хлопнул животину (мула, конечно, не дядюшку) по заднице,
чтобы домой топал. Последнее, что я видел, было лицо дядюшки Элмера, которое
прыгало вверх-вниз у мула под брюхом. У бедной животины наверняка вся шерсть
потом повылезла, такие словечки дядюшка использовал. Тут я заметил, что весь
народ на улице глазеет на меня, и вспомнил, что на мне ничегошеньки нет. В
общем, смутился я вааще.
Наш учитель говорит, что, когда происходит уйма вещей, о которых не
хочется рассказывать, нужно просто нарисовать на бумаге линию из звездочек.
Я этого не умею, поэтому мой дружок, который все это записывает, сделает это
за меня.
Короче, оделся я снова, прошел еще через всякую чепуховину и наконец
оказался в лагере, солдатом действенной армии. Доктор, кстати, надул меня,
когда говорил, что я все время буду где-то там сидеть. Нигде я не сидел. Но
моя ма всегда мне говорила, что старших нужно слушаться - по крайней мере,
пока я не повзрослею. Вот я только и делал, что слушался.
Люди иногда злятся ну из-за самых дурацких пустяков. Вот, например,
стреляли мы по мишеням, я в свое яблочко попал, а после взял и соседние
мишени все перестрелял. Чего ж тут кричать? А потом поднялся шум из-за того,
что я проделал дырки для пальцев в своих башмаках - так ведь ходить сразу
стало удобнее. А потом снова был переполох - это когда я наступил на лицо
одному парню, но это уж по чистой случайности. Просто я немного споткнулся,
а он тут и подвернись. Этот парень все время привязывался к моему дружку,
мне даже пришлось попросить его оставить моего приятеля в покое. А парень в
ответ меня по носу стукнул. В общем, после того, как я на него наступил,
парня быстренько потащили в лазарет, а меня посадили в комнату нести
какую-то вахту.
Дружка моего звали Джимми Мэк, и он был ужас до чего образованный.
Тощий, маленький, едва-едва росточком до нормы дотягивал. Я думаю, мы с ним
потому и сдружились, что оба были коротышками. Он говорил, что его дедуля
книжек перечитал даже больше, чем он сам. Звали дедулю Элифалет Мэк, и он
изобретал всякие штуковины. Все считали его сумасшедшим, но Джимми говорил,
что это вовсе не так. Дедуля работал над такой штукой, от которой самолеты
лучше летают - сплав, вот как ее Джимми называл.
То есть, как я понял, когда самолет сделан из этой штуки, то он может
быть страсть каким большим и летать страсть как далеко. Однако дедуля Мэк
этот сплав еще не изобрел, а только чуток подвзорвался, когда попытался нам
показать, как работает его изобретение. Когда мы уходили, он плакал и
расчесывал свои обгорелые бакенбарды, но Джимми сказал, что когда-нибудь
дедуля обязательно своего добьется.
Наш лагерь располагался как раз возле большого леса, и я иногда уличал
минутку, чтоб смотаться туда по важным делам. Это касалось меня одного,
потому я даже Джимми ничего не рассказывал. Вот из-за этого у меня и