"Пауль Аугустович Куусберг. Одна ночь (2 часть трилогии)" - читать интересную книгу автора

свои
шаги. Временами налетал ветер, и лес тогда, казалось, охал. Донеслось
лошадиное фырканье.
- Ты хорошо знал Бенно?
- Только в войну познакомился.
- Мы были друзьями. Даже большими.
- Твой друг подлец.
- По-моему, ты к нему пристрастен.
- Быть может. Ты говорил с Дагмар? Она должна знать правду.
- Не выдалось подходящего случая. Ты не представляешь, что
для нее
значит Бенно.
- Жили хорошо?
- Не успели еще, на третий день войны и поженились-то. Она так
по нему
страдает.
- Узнает правду - выкинет негодяя из сердца,
- Ты ее не знаешь. Маркус молчал.
Яннус воспринял его молчание по-своему, ему показалось,
что друг
рассердился. Но Маркус не обиделся, он просто не желал говорить о Бенно.
Чтобы перевести разговор на другое, сказал:
- Прибавим шагу, а то потеряем своих из виду.
Какое-то время они брели молча. Никто не пытался завести
разговор.
Яннус зашагал быстрее, ноги его завихляли еще сильней. Маркус заметил это и
подумал, что глупо было бы сейчас догонять друга, который явно не в ладах со
своими ногами. Но Яннус никакого неудобства не испытывал, он шел как мог и
уже давно свыкся со своими непослушными ходулями.
Впереди, за снежной пеленой, показались темные фигуры. Трое
шли рядом
-- не иначе Хельмут, боцман и Альберт, предположил Маркус. Милиционер, тот
не отстает от дровней, вообще он какой-то неясный - то человек самый
настоящий, и тут же затрещит, как вспыхнувший можжевельник. Трудно понять
его.
Маркус не ошибся, это были действительно боцман Адам, Хельмут
и
Альберт.
Они шли молча, боцман вообще был немногословен, но именно
ему
приходилось вести все самые важные разговоры. Так как он единственный, кто
свободно владел русским, то ему и доводилось больше всех заниматься делами:
искать ночлег, заботиться о еде, расспрашивать о дальнейшей дороге. И Яннус
пытался говорить, но обычно заходил в тупик. Адам спрашивал то, что ему
велели спрашивать, но дела вел на свой лад. Человек он был практичный, в
этом смысле на него походил Хельмут, только он мог и пустое молоть. Боцман
же лишних слов не употреблял. Без Адама они были бы как без рук, все это
понимали, и авторитет боцмана рос буквально с каждым днем. Даже в глазах
милиционера Сярга - человека упрямого и строптивого, который ничьего
авторитета признавать не желал.