"Пауль Аугустович Куусберг. Одна ночь (2 часть трилогии)" - читать интересную книгу автора

- Ну и сыплет, может все дороги завалить, - заметил Альберт
Койт.
Однокашники нарекли его Койдулой* - за любовь к поэзии и за попытки самому
сочинять стихи. Из них всех он был, пожалуй, самым оторванным от реальности
человеком, хотя, будучи сыном рано овдовевшей школьной уборщицы, вроде бы
должен был с детских лет шагать с жизнью рука об руку.
* Койдула Лидия (Лидия Эмилис Флорентине Янзен, 1843--1886)
--
выдающаяся поэтесса и драматург, классик эстонской литературы.

Однако Альберт настолько ушел в книги, что они словно отделили
его от
реальной действительности, - и чем старше он становился, тем больше ширился
этот разрыв. Посылать его на фабрики с выступлениями было невозможно, хотя
он и слыл самым образованным среди своих коллег. С трибуны Койт говорил
витиевато, употребляя длинные замысловатые обороты; его не понимали, и он не
находил общего языка с людьми. Зато всевозможные отчеты, итоги, планы и
проекты решений составлял лучше других-. Поэтому в любом центральном
ведомстве он был бы незаменим, ибо проекты отчетов и решений там альфа и
омега, и еще потому, что Койт был поистине одержимый. Он помнил наизусть
целые страницы из произведений Маркса и мог безошибочно цитировать по памяти
"Краткий курс" '
- Если не завьюжит, тогда не беда, - сказал боцман Адам.
И опять зашагали молча.
Альберт Койт с удовольствием поговорил бы о чем-нибудь, но
он знал
боцмана: с тем особо не разговоришься. Хельмут тоже предпочитал сегодня
молчать, по крайней мере так показалось Койту, и он решил не докучать своим
спутникам. Подумал об Эдит, о ней и о Маркусе; почему-то он был даже
доволен, что Эдит оставили в Ленинграде. Ее, конечно, пошлют в Эстонию, а
этого бы Койту не хотелось. И все же он представил себе, что Эдит действует
на родине, но не одна, а вместе с ним, Альбертом Койтом. И они вдвоем шагают
по такому же сосновому лесу, и так же идет снег, и они радуются ему, потому
что снег засыпает их следы. Койт улыбнулся этим наивным мыслям, приходившим
порой ему в голову. Когда они стали особенно навязчивыми, он заставил себя
вспомнить русские слова, которые сегодня заучил; ежедневно он заучивал по
тридцать слов. Авиаразведка, антракт, безбоязненный, бить, взвинтить,
дальнобойный, заводить, застлать, корж, кровоточить, крысоловка, лить,
лифчик, лихва, лобковая кость, молодцеватый, повинность, покладистый,
совестливость, совладелец, совокупность, соизмеримый, сократимый, сомкнутый,
спайка, спаривать, спаянность, ссылка, щуплый, ярость - все тридцать слов и
их значения были в памяти. Слова он выписывал в алфавитном порядке из
маленького карманного словаря.
- Да положи ты свой мешок на дровни, чего напрасно утруждаешь
себя, --
обратился к Хельмуту Койт. - Кобыла брыкаться не станет,
- Мерин, - заметил Хельмут.
- Что мерин? - не понял Альберт.
- В оглоблях не кобыла, а мерин. Тщедушный Койт залился краской,
в