"Олег Куваев. Весенняя охота на гусей" - читать интересную книгу автора

- А дощечка не та. Во-он лежит хорошая.
Неводники были готовы, они развели огонь под котлом со смолой и мазали
их борта длинными рогожными кистями.
- Десять на две и разделить на восемь, сколько будет? - спросил
Муханов.
- Две с половиной.
- Всем поровну, Дмитрий Егорыч? - спросил Славка.
- Посчитаем, посчитаем. С обидой нельзя. Без обиды будем.
- Отменный у нас дед, Санюха. Жох дед. Слышь, дед. Ты у нас хороший. Мы
с Санькой за тебя хош в воду. Хочешь, нырну за тебя, дед?
Но дед не слушал балаболку Муханова. Он все похаживал со своим
прутиком, высматривал и потом сказал:
- Ну-ка, Саня, отнеси вот туда эту досочку, и вот эту, и ту.
Санька сволок в одно место облюбованные дедом доски.
Дед вынес из дома стародавний топорик и стал тюкать по доскам. Он тюкал
и тюкал неторопливо, даже с каким-то стариковским покряхтыванием, и из-под
топорика вдруг возникла узкая, изящная, как перо, лодочка. Две досочки были
сбоку, одна составляла днище. Потом старик снова сходил в избушку, вынес
баночку с краской, и лодка приобрела развеселый зеленый цвет. Старик еще
потюкал топориком, и возникло совсем уже невесомое двухлопастное веселко.
Около берега на всем протяжении образовались порядочной ширины
забереги. Старик отнес лодочку к берегу, взял в руки невесомое веселко и
поплыл, еле помахивая им, только от носа лодочки разбегались водяные усы.
Так он и плыл, обливаемый солнцем, среди ледяного и снежного блеска, и
седая голова его походила на одуванчик, одуванчик на узком зеленом листе.
Все смотрели молча, и Муханов шепотом сказал Саньке:
- Дед-то и вправду рыбак. Ребята говорили, что рыба по семьдесят копеек
и ловить тут десятки тонн. Если на твою душу придется две тонны, так это,
слышишь? А если пять. Это за три-то месяца... Не пропадем мы за этим дедом,
ей-богу, не пропадем, Санюха.
- Давай, давай, считай, - сказал Санька, не отрывая глаз от деда. Тот
развернулся одним взмахом весла и плыл обратно.
Затаив дыхание, Санька Канаев наблюдал за этой картиной, и ему стало
уверенно легко оттого, что он видит все это, и было правильным, что он видит
это и находится именно в данный момент в данной географической точке.
И все остальные тоже наблюдали за дедом, молча, а Глухой вдруг сказал
самому себе:
- Дед-то без шпаклевки делал. Доска к доске, волоса не просунешь.
- Да! - тяжело и смачно сплюнул на землю Славка Бенд.
Дед так же легко причалил к берегу и ступил на землю, не замочив
коротеньких сапожек. Все подошли к лодке. Внутри было сухо, и опять Глухой
сказал застенчиво:
- Доска к доске...
- Де-ед, - восхищенно протянул Муханов, - дайка я на твоем ковчеге.
И дед, весь в стариковских морщинках, раскрасневшийся от гребли и,
видно, от удачи, оттого что лодка без шпаклевки впрямь не протекала,
протянул ему весло.
- Подержи, Санек, - сказал Муханов и решительно шагнул к лодке.
Санька придержал руками узкий нос лодки, пока Муханов осторожно, как
будто ступал на цирковой канат, усаживался на ее днище.