"Олег Куваев. Весенняя охота на гусей" - читать интересную книгу автора

проносились мимо людей.
Они сделали в эту ночь четыре замета, на последнем все-таки зацепили
донную веревку.
- Тяни, - сказал Славка, но дед взвыл и кинулся отнимать канат. Смешно
было, когда он грудью встал на дороге пяти здоровых мужиков: птица-мать,
защищающая птенца, скряга, преградивший дорогу громиле, барьер по защиите
священных прав.
Пока дед выяснял отношения с корягой, рыба из этого замета ушла почти
вся, но все равно они нагрузили плоскодонку выше половины, и семижильный
Глухой отправился в туман отвести лодку и пригнать новый неводник. Все
уселись на перекур, оглушенные усталостью.
Санька размышлял, сможет ли он вот так каждый день таскать этот невод и
перебрасывать рыбу. Вспомнил: "С деньгами будешь, и руки не дрожат". Дрожат,
однако, руки...
- Дед, - сказал Славка. - Деньги мимо нас проплывают, давай снова
заводить.
- Устали ребятки-то, устали, видишь? - вздохнул дед.
- Давай дальше, дед, - вяло сказал Муханов. - У меня очередь на "Волгу"
подходит. Давай - не умрем.
- Как все, как все, - согласно закивал дед. - Вон Федюша молчит. Чего
молчишь, Федюша?
- Слушаю, - ответил Федор.
Невод заводили еще дважды. Уже наступило утро. Туман не расходился, и
солнце окрасило его сверху в багровый цвет. Окончательно вымотанный дед
только командовал слабым голоском и трогал рукой около сердца. Было ясно,
что на сегодня хватит.
Глухой было снова уселся за весла, но Федор отодвинул его:
- Я отведу.
Глухой только глянул собачьими глазами на Федора, но весла отдал.
Кольцо багрового тумана двигалось впереди них. Все шли молча, и каждый
нес свою усталость отдельно.

15

Весь июнь они утюжили неводом глинистое днище Китама. Они выходили
утром часов в пять, когда солнце, еще не очнувшись от сонного блужданья по
горизонту, начинало медленно карабкаться вверх и остервеневшее за ночь
комарье вместе с ним набирало силу. Возвращались они вечером, когда то же
солнце, покрасневшее от дневной натуги, мягко ложилось на синюю подушку гор
Пырканай.
Были разные тони: удачные, неудачные и вовсе пустые. Они уже научились
на глазок определять количество рыбы, еще когда она бурлила в мотне, и
Славка Бенд при каждом удачном замете скрипел удовлетворенно:
- Вот и прибавили по паре десяток на рыло. Муханов же говорил:
- Еще одно колесо к моему "Москвичу".
Марка машины у него менялась в зависимости от настроения. Даже Толик,
для которого рыбалка была просто приложением к охоте, глядя на лодку,
заполненную рыбой, мечтал:
- Ружье куплю, эх! Тыщ пять, не меньше, самое дорогое.
- Ребята! - молился дед, - Замолчите, ребята, рыба счета не любит.