"Николай Кузанский. Сочинения в двух томах т.1 " - читать интересную книгу автора

согласовании и разделение вещей, дает вещам наименования, т. е.

образует понятия. В связи с этим коснемся решения Кузанцем проблемы
универсалий. Оно довольно своеобразно: склонность к номинализму совмещается
у Николая с крайне реалистическим подходом, недаром простецу в диалоге "Об
уме" философ говорит по этому поводу так: "Ты удивительным образом
соприкасаешься со всеми философскими школами - и перипатетиков, и
академиков" (66). Простец рассуждает о том, что рассудок дает одно имя одной
вещи и .

40 другое - другой. Роды и виды оказываются подобиями чувственных
вещей, возникшими позднее их, сущностями, которые рассудок создал себе на
основании согласования и разделения чувственных вещей: "они не могут
сохраняться, когда чувственные вещи разрушились" (там же, 65). И в то же
время с позиций крайнего реализма неоплатоновского толка, связанного с
пантеизмом, Кузанец признает единое духовное основание всех вещей, их
"нервообраз", бесконечную форму, не выразимую ни в одном наименовании
рассудка, "абсолютную универсалию", свертывающую все вещи, а потому
неотделимую от их бытия.

Итак, рассудок, уловив общие черты чувственных вещей, создает
универсалии и осуществляет процесс познания, сравнивая один предмет с
другим, соизмеряя вещи, и потому движется от известного к неизвестному, от
определения к определению. В "Апологии" рассудок сравнивается с собакой,
разыскивающей дичь 'по следам, петляющим по полю. И поскольку Кузанец считал
методами рассудочного познания сравнение и соизмерение, он уделял огромное
внимание математике как средству познания. В математических фигурах Кузанец
видел сходство с абсолютом, и математик, с его точки зрения, имеет дело с
сущностью фигуры, но не с чувственным ее воплощением. Поэтому, по мнению
Кузанца, математика приближает человека к познанию абсолюта, ибо конечные
математические фигуры проясняют представление о бесконечности. В подходе
Николая Кузанского к математике как наиболее достоверной из всех наук
отразилась общая тенденция к поискам точных методов исследования природы в
век начинающегося бурного развития техники, торговли, мореплавания.

Математический метод познания Кузанец связывает с экспериментом.
По-видимому, не случайно диалоги "Простеца" завершаются диалогом "Простец об
опытах с весами". От рассуждений о "единственной и простейшей мудрости
бога", этой бесконечной формы всех форм, которая не может быть познана
такой, как она есть, Николай переходит к анализу структуры и функций ума -
человеческой способности познания, и, наконец, завершает эту
гносеологическую тетралогию диалог об опытном знании как необходимой
предпосылке науки. "Приходится удивляться,- пишет фило.

41 соф - что до последнего времени такое множество трудолюбивых
исследователей ничего не сделало для измерения веса" (164). По его мнению,
природа всех окружающих человека вещей, в том числе небесных светил, может
быть познана посредством опытного взвешивания. Через весь диалог проходит
мысль о том, что с помощью весов "можно с более точными предположениями
подойти ко всему познаваемому". И если в первых двух диалогах "Простеца"