"Николай Кузанский. Сочинения в двух томах т.1 " - читать интересную книгу автора

65 какой-то постоянной шаткости ввиду изобилия в нем материальной
возможности. Самыми надежными и самыми для нас несомненными оказываются
поэтому сущности более абстрактные, в которых мы отвлекаемся от чувственных
вещей, - сущности, которые и не совсем лишены материальных опор, без чего их
было бы нельзя вообразить, и не совсем подвержены текучей возможности.

Таковы математические предметы. недаром именно в них мудрецы искусно
находили примеры умопостигаемых вещей, и великие светочи древности
приступали к трудным вещам только с помощью математических подобий. Боэций,
ученейший из римлян, даже утверждал, что никому не постичь божественной
науки, если он лишен навыка в математике (31). не Пифагор ли, первый философ
и по имени и по делам, положил, что 32 всякое исследование истины
совершается через число?

Пифагору следовали платоники и наши первые учители настолько, что
Августин, а за ним Боэций утверждали, что первоначальным прообразом творимых
вещей было в душе создателя несомненно число (32). Разве Аристотель,
который, опровергая предшественников, желал предстать единственным в своем
роде, сумел показать нам в "Метафизике" различие сущностей каким-то другим
образом, чем в сравнении с числами? Желая преподать свое учение о природных
формах - о том, что одна пребывает в другой, - он тоже был вынужден
прибегнуть к математическим фигурам и сказать: "Как треугольник в
четырехугольнике, так низшее - в высшем" (33). Молчу о бесчисленных сходных
примерах. Платоник Августин Аврелий, исследуя количество души, . ее
бессмертие и другие высшие предметы, тоже пользовался помощью математики
(34). Наш Боэций счел этот путь самым уместным и постоянно утверждал, что и
всякое учение об истине охватывается множеством и величиной. Если угодно,
могу сказать короче: разве не с помощью математического доказательства
пифагорейцам и перипатетикам только и удалось опровергнуть отрицающее бога и
противоречащее всей истине мнение эпикурейцев об атомах и пустоте, доказав,
что невозможно прийти к неделимым и простым величинам, которые служили
Эпикуру предпосылкой и основой всего его учения? (35) .

66 Вступая на проложенный древними путь, скажем вместе с ними, что если
приступить к божественному нам дано только через символы, то всего удобнее
вое пользоваться математическими знаками из-за их непреходящей
достоверности.

ГЛАВА 12 33 КАК МЫ НАМЕРЕНЫ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ МАТЕМАТИЧЕСКИМИ ЗНАКАМИ

Но поскольку, как ясно из предыдущего, престол максимум не может быть
ничем из познаваемых ил мыслимых вещей, то, намереваясь исследовать его че
рез символы, мы должны вырваться за пределы простого уподобления. В
математике все конечно, иначе та; даже воображением представить было бы
ничего нельзя. Если мы хотим воспользоваться конечным как примером для
восхождения к максимуму просто, то надо во-первых, рассмотреть конечные
математические фигуры вместе с претерпеваемыми ими изменениями (passionibus)
и их основаниями; потом перенести эти основания соответственно на такие же
фигуры, доведенные до бесконечности; в-третьих, возвести эти основания