"Сельма Лагерлеф. Перстень Левеншельдов " - читать интересную книгу автора

произвел в адмиралы? Кто же не слыхивал, что о нем рассказывают!
- Так вот,- продолжал ротмистр,- нынче за обедом речь зашла о давних
военных годах. Мои сыновья и их гувернер принялись расспрашивать меня, как и
что было в старину; ведь молодые любят слушать про былое. И заметьте себе,
брат мой, что они никогда не спрашивают о той страдной и суровой поре,
которую пришлось пережить нам, шведам, после смерти Карла, когда мы из-за
войны да безденежья отстали во всем. Нет, им интересны лишь пагубные военные
лета! Ей-богу, и не поверишь: ведь они ни во что не ставят то, что
отстраиваешь заново сгоревшие дотла города, закладываешь заводы и
мануфактуры, выкорчевываешь леса и подымаешь новь. Думается, брат мой,
сыновья мои стыдятся меня и моих современников за то, что мы покончили с
военными походами и перестали опустошать чужие земли. Видно, они думают, что
мы куда хуже наших отцов и что нам изменило былое могущество шведов!
- Вы, брат Левеншельд, совершенно правы,- сказал пастор.- Такая любовь
молодых людей к ратному делу заслуживает всяческого сожаления.
- Ну вот, я и исполнил их желание,- продолжал ротмистр,- и раз они
хотели услышать о каком-нибудь великом герое войны, я и рассказал им о
Гатенйельме и о его жестоком обхождении с купцами и мирными
путешественниками, желая вызвать своим рассказом ужас и презрение. И когда
мне это удалось, я попросил своих домочадцев поразмыслить над тем, что этот
Гатенйельм был истый сын военного времени, и поинтересовался, хотелось бы
им, чтобы землю населяли подобные исчадия ада?
Но не успели сыновья мои ответить, как слово взял их гувернер и
попросил разрешения рассказать еще одну историю о Гатенйельме. И поскольку
он заверил меня, что это приключение капера лишь подкрепит мои прежние
высказывания об ужасающих зверствах и бесчинствах Гатенйельма, я дал свое
согласие.
Он начал свой рассказ с того, что Гатенйельм погиб в молодые лета и
тело его было погребено в онсальской церкви в мраморном саркофаге, который
он похитил у датского короля. После этого в церкви стали появляться такие
страшные привидения, что онсальским прихожанам стало невмоготу. Они не нашли
иного средства, кроме как вытащить тело из гроба и предать его земле на
пустынной шхере далеко-далеко в море. Отныне церковь обрела мир и покой. Но
рыбаки, которым случалось заплывать в воды, близкие к новому месту упокоения
Гатенйельма, рассказывали, что оттуда всегда были слышны шум и возня и в
любую погоду морская пена бурно вскипала над злосчастной шхерой. Рыбаки
полагали, что все это было дело рук корабельщиков и торговых людей, которых
Гатенйельм приказывал бросать за борт с захваченных им судов. И теперь они
подымались из своих сырых морских могил, чтобы подвергнуть пирата экзекуции
и пытке. А рыбаки всячески остерегались заплывать в ту сторону. Но однажды
темной ночью одного из них угораздило оказаться слишком близко от страшного
места. Он почувствовал, что его вдруг затянуло в водоворот, в лицо ему
хлестнула морская пена, и чей-то громовой голос воззвал к нему:
"Ступай в усадьбу Гата в Онсале и скажи жене моей: пусть пришлет мне
семь охапок ореховых прутьев да две можжевеловых палицы!"
Пастор, молча и терпеливо слушавший рассказ собеседника, уловил теперь,
что это - обычная история о привидениях, и с трудом удержался от
нетерпеливого жеста. Однако ротмистр не обратил на это ни малейшего
внимания.
- Вы понимаете, достопочтенный брат мой, что рыбаку ничего не