"Сельма Лагерлеф. Перстень Левеншельдов " - читать интересную книгу автора

От такого предложения у помрачневшего было ротмистра стало полегче на
сердце. Он начал отговариваться. Иварссоны, да и их приемный сын такие люди,
что на них и тень подозрения пасть не может.
Но крестьяне хотели покончить с этим делом. Они сами принялись
выворачивать свои карманы и разувать башмаки. Тогда ротмистр махнул рукой
челядинцам, чтобы те исполнили их волю и обыскали их.
Перстень так и не обнаружился, но в берестяном коробе, который Ивар
Иварссон носил за спиной, нашли сафьяновый мешочек.
- Это ваш мешочек? - спросил ротмистр, после того как, порывшись в
мешочке, увидел, что он пуст.
Ответь Ивар Иварссон - да и делу, может статься, был бы конец, но
вместо этого он спокойно признался:
- Нет, не наш; он валялся на тропке, неподалеку от того места, где упал
Ингильберт. Я поднял мешочек и бросил его в короб, он показался мне
новехоньким.
- Но в таком вот мешочке и лежал перстень, когда пастор швырнул его
Ингильберту,- сказал ротмистр; и лицо его и голос снова омрачились.- Теперь
же вам, Иварссонам, ничего не остается, как отправиться со мной к ленсману,
если вы не предпочитаете добровольно вернуть мне перстень.
Терпение крестьян из Ольсбю лопнуло.
- Нет у вас, господин ротмистр, таких прав, чтобы заставить нас идти в
темницу,- молвил Эрик Иварссон.
Он схватился за рогатину, лежавшую рядом с Ингильбертом, чтобы
проложить себе путь, а брат его с будущим зятем присоединились к нему.
В первый миг остолбеневшие жители Хедебю подались было назад, чуть не
оттолкнув ротмистра, который засмеялся от радости, что наконец-то даст
долгожданный выход своему гневу, употребив силу. Выхватив саблю, он рубанул
по рогатине.
Но то был единственный ратный подвиг, совершенный в этой войне.
Челядинцы оттащили его и вырвали у него саблю из рук.
Случилось так, что и ленсман Карелиус вздумал отправиться в то утро в
лес. В ту самую минуту он в сопровождении стражника показался на тропинке.
Снова начались поиски и снова дознание, но дело все же кончилось тем, что
Эрик Иварссон, его брат Ивар и их приемный сын Пауль Элиассон были взяты под
стражу и отведены в темницу по подозрению в убийстве и разбое.

VII

Нельзя не признать, что леса у нас в Вермланде были в ту пору обширны,
а пашни малы, дворы велики, зато дома тесны, дороги узки, зато холмы круты,
двери низки, зато пороги высоки, церкви неприглядны, зато службы долги, дни
жизни коротки, зато горести бессчетны. Но из-за этого вермландцы вовсе не
вешали голову и никогда не плакались.
Бывало, мороз бил посевы, бывало, хищные звери губили стада, а кровавый
понос - детей: вермландцы все равно почти всегда сохраняли бодрость духа. А
иначе что бы с ними сталось?
Но, быть может, причиной тому было утешение, обитавшее в каждой
усадьбе. Утешение, которое служило как богатым, так и бедным, утешение,
которое никогда не изменяло людям и никогда не знало устали.
Но не думайте, право, что утешение это было нечто возвышенное или нечто