"Сельма Лагерлеф. Шарлотта Левеншельд" - читать интересную книгу автора

бесчисленными напутствиями и наставлениями пасторша проводила Шарлотту в
дорогу, и та обещала вести себя благоразумно.
Но сидеть весь день в закрытой карете на узкой задней скамье и смотреть
на супругов Мубергер, которые спали каждый в своем углу, было, пожалуй,
далеко не лучшей подготовкой к визиту в Карлстад.
Фру Мубергер боялась сквозняков и позволяла открывать окна лишь с одной
стороны, а подчас запрещала даже это. Чем удушливее и теплее был воздух в
карете, тем лучше ей спалось. Вначале Шарлотта попыталась завязать беседу со
своими попутчиками, но супругов Мубергер утомили предотъездные хлопоты, и
теперь они желали покоя.
Шарлотта, сама не замечая того, все постукивала и постукивала своими
маленькими ножками о пол кареты. Но вдруг фру Мубергер проснулась и
спросила, не будет ли Шарлотта столь добра вести себя потише.
На постоялых дворах супруги Мубергер открывали мешок с провизией, ели
сами и, разумеется, не забывали потчевать Шарлотту. Они были очень добры к
ней всю дорогу, но все-таки то, что им удалось довезти ее до Карлстада, было
поистине чудом.
Чем дольше она сидела, изнемогая от духоты, тем больше впадала в
уныние. Она предприняла эту поездку ради Карла-Артура, но подчас ей начинало
казаться, что вся ее любовь испарилась, и она не могла понять, чего ради ей
вздумалось отправиться в Карлстад на смотрины. Не раз она подумывала о том,
чтобы открыть дверцу кареты, выпрыгнуть и убежать обратно домой. Она
продолжала сидеть только оттого, что чувствовала себя разбитой и ослабевшей
и не в силах была тронуться с места.
Подъезжая к дому Экенстедтов, она менее всего расположена была к тому,
чтобы вести себя тихо и благонравно. Ей хотелось закричать, пуститься в
пляс, разбить что-нибудь. Это вернуло бы ей хорошее самочувствие и душевное
равновесие. Жакетта Экенстедт встретила ее радостно и приветливо, но при
виде ее Шарлотта почувствовала, что сама она одета дурно и не по моде, а
главное, у нее было что-то неладно с башмаками. Они были сшиты перед самым
отъездом, и деревенский башмачник вложил в них все свое умение, но они
сильно стучали на ходу и пахли кожей.
Жакетта вела ее в будуар полковницы через ряд роскошных комнат, и при
виде паркетных полов, огромных зеркал, красивых панно над дверями Шарлотта
окончательно пала духом. Ей стало ясно, что в этом доме она не может быть
желанной невесткой. Ее приезд сюда - непростительная глупость.
Когда Шарлотта вошла к полковнице, ее впечатление, что она села не в
свои сани, ни в коей мере не уменьшилось. Полковница сидела у окна в качалке
и читала французский роман. Увидев Шарлотту, она произнесла несколько слов
по-французски. Должно быть, мысли ее еще не оторвались от книги, и она
сделала это невольно. Шарлотта поняла все, но ее рассердило, что эта
светская дама словно бы желает выведать ее познания в языках, и она ответила
ей на самом что ни есть простом вермландском наречии.
Она говорила не на том языке, который принят в Вермланде среди господ и
который весьма легко понять, но прибегла к наречию простонародья и крестьян,
а это уж нечто совсем иное.
Изящная дама чуть приподняла брови, явно забавляясь, а Шарлотта
продолжала обнаруживать свои поразительные познания в этом вермландском
наречии. Раз ей нельзя закричать, пуститься в пляс, разбить что-нибудь, она
утешится тем, что будет говорить по-вермландски. Игра все равно проиграна,