"Франтишек Лангер. Розовый Меркурий " - читать интересную книгу автораменя с того времени почти нетронутыми.
Переписываясь, я довольно хорошо познакомился с господином Зенфом. "Уважае мый господин", - обращался он ко мне, а подписывал письма: "С коллекционерским приветом". В его письмах все чаще и чаще прорывалось любопытство и желание увидеть мои запасы собственными глазами. Он писал, что ему хотелось бы встретиться со мной, по смотреть вместе мои запасы и вообще заключить солидную сделку. Но меня все это не ра довало. Я боялся отца. Во-первых, я стащил у него бумаги крейцеров на двадцать. А он подбирал каждую бумажку на улице. Во-вторых, обмен, а не продажа марок выглядел в глазах отца мотовством, и я получил бы, наверно, страшную порку. И тот же Зенф мог бы рассказать отцу о моих проделках. Я увиливал. Мол, не очень это удобно приезжать ко мне. И тут я однажды нахожу в своем сундуке конверты германских государств, обклеенные марками Северо-германского почтового союза, - сегодня-то я понимаю, какая это была редкостная комбинация, - и я не удержался. Написал ему. Он немедленно ответил, что даже почте нельзя доверить та кие ценности, и назначил день своего приезда пражским скорым поездом. Он сообщал, что едет в Вену, так что остановка в Будейовицах не будет ему в тягость. Но каково было мне! Я растерялся, ломал голову, как устроить эту встречу. Если я приведу такого богача, издателя журнала и владельца громадного множества марок к нам в комнату, то что ска жет мать? А ко всему, если и отец случайно окажется дома? Наступил день тревожного визита. Я на всякий случай набил карманы хотел даже надеть ботинки, но мама не разрешила. Ведь это был будничный день. Я двинулся на вокзал бо сиком. И в половине двенадцатого в Будейовицы в самом деле прибыл единственный ино странец, глядя на которого трудно было не сообразить, что это именно и есть мой гость. У него была густая рыжеватая борода, был он толстоват, коротконог, в трикотажной рубаш ке, на голове охотничья шляпка с кисточкой. В руках у него был небольшой чемоданчик и демисезонное пальто. Он с любопытством рассматривал вокзал. Я приблизился к нему. К счастью, он сразу же подозвал меня, поручил нести чемоданчик и попросил проводить его. Разумеется, я очень охотно взял вещи и повел его. Он попросил отвести его на Праж скую, 28. Теперь у меня не оставалось сомнений, что это Зенф и движется он ко мне. Мне казалось странным, как может он расспрашивать меня о школе, растут ли в будейовицких лесах грибы, имеется ли в реке рыба, т. е. о таких вещах, о каких расспрашивает каждый приезжий. Ведь я представлял себе, что Зенф ни о чем, кроме марок, не говорит. Прежде чем мы добрались до нашего дома, Зенф все же остановил меня другим во просом: - Здесь живет некий господин Крал, он коллекционирует марки. Вы, случайно, не знаете его? - Это я и есть, - негромко ответил я ему. Господин Зенф смерил меня, главным образом мои босые ноги, удивленным взгля дом. Он произнес только: - Извините, господин, - и протянул руку, намереваясь взять у меня свой че моданчик и пальто. Само собой, я продолжал и дальше нести его вещи, признавшись ему, что |
|
|