"Алексей Ланкин. Лопатка" - читать интересную книгу автора

Степану Ильичу, чем эта старуха, которую ему нужно было снова называть
женой. Или этот неприятный мордатый парень - как в нём узнать родного сына?
А дочь? Когда-то смешливая и любящая подластиться девчушка - теперь разве
что официально не называется блядью. Она же не говорит, она шипит змеёй.
Может быть, она близкая?
Горек пришёлся Степану Ильичу Владивосток, куда он ехал всё-таки с
некоторой надеждой.
Тут, как по нечистому наущению, дошёл до него слух, что
Генка-бульдозерист, ещё до его директорства на Лопатке раздавивший сонного
старателя, ловко сумел вывернуть судимость себе на пользу и теперь до него
рукою не достать. Едва ли не в Думе заседает. Вспомнились и другие истории,
шепотком разносимые по зонам - о Буриеве, например.И ухватился Сегедин: а
я-то чем хуже? Уж я по всем статьям пострадал от застойного произвола.
Раньше называлось хищение государственного имущества, а нынче был бы я -
пред-при-ни-ма-тель! И самое главное: из Владивостока никаких льгот себе не
выхлопочешь, тут Толстошеиным с Наздратенками не до сегединского дела.
Значит, ехать в Москву. Значит, не видать больше постылых физиономий так
называемой семьи.
Наскрёб Степан Ильич денег на плацкартный билет в поезде Россия. Топтался
у кассы, разглядывая желтоватую бумажку с бледной компьютерной печатью. Ох,
не так езживал он когда-то в столицу! Про поезда и знать не знал: откуда у
руководителя время в них трястись? В аэропорт приезжал к окончанию посадки,
к начальнице смены подходил с коробкой конфет, с шампанским, с французскими
духами - и без всякой регистрации был в самолёте первым на лучшем месте, и
стюардессы строили ему глазки. Перетряхивает жизнь людей.
Перед самым отъездом нагрянул во Владик брат Федька. Носило его в рейс -
а теперь возвращался в Сопковое, куда в этот приезд Степан Ильич ни ногой.
Не хотелось Сегедину видеть и брата. Знал, что при виде ещё одного так
называемого родного лица ничего не испытает, кроме бессильной злобы. Хоть
бросайся с кулаками - да где взять кулаки на такого лба?
Не хотелось, а пришлось - и нежданно эта встреча принесла облегчение.
Вся родня - кроме, может быть, сына, которому на всё было наплевать -
смотрела на Сегедина с затаённой опаской. В разговорах старательно
обходилось всё, связанное с его отсидкой - а о чём же ещё говорить недавнему
зэку, как не о зоне?
Федька же, с ходу облапив ручищами, отстранил, посмотрел голубыми глазами
да как гаркнет:
- Ну, здоров, зэчара! Червонца-то не домотал - надоело, что ли?
И захохотал, ласково оглядывая брата.
Федька не похудел и не погрузнел. Всё такой же был здоровый, как лось,
только волосы стали цвета соли с перцем.
- Так за встречу, что ли? - и сразу потянул из дорожной сумки литр
импортной водки.
- Мне нельзя, - угрюмо отказался Степан.
- А мне можно? - отмёл Фёдор. - Я, если хочешь знать, вообще абстинент.
Йоги не пьют. Но за встречу-то надо?
И Степан Ильич оценил, что, верно, надо. Здоровье беречь! - а на кой оно,
здоровье?
Сели, выпили. Выпила с ними и Галина, и уже не казалась чужой бабой. Тоже
ведь и её можно понять. Девять лет ждала, письма писала. Замуж ни за кого не