"Ольга Ларионова. Соната ужа" - читать интересную книгу автора

Пинфины отливали его долго. Сергей очнулся, полежал с полчаса,
набираясь сил, чтобы пошевелить руками, и без лишних слов погнал их
обратно в пещеры - за обедом и рукавицами. В течение тех нескольких
часов, пока они ходили туда и обратно, плел из уже нарванной травы
маскировочную циновку.
Пинфины вернулись усталые, грустные пуще прежнего - пропал один
из тех, что не видят. Тарумов не успел как следует познакомиться с
этими медлительными, тяжелорукими существами, которые не оправдывали
скоропалительного определения, данного пинфинами, - глаз у них и
правда не было, зато всей поверхностью лица они воспринимали
инфракрасное излучение. Он чувствовал, что с этими ребятами
договориться будет нетрудно, но вот времени договариваться не было.
- Сергей только засопел, выслушав это известие. Наспех сжевал
лиловую мякоть, накинул на себя циновку, полез. На верхнем скате
насыпи больше героически выпрямляться не стал - вжался в траву, даже
зажмурился.
Его сшибли точно так же - безошибочный и беззлобный удар.
Отливали, отмывали. Громадные глаза пинфинов были полны слез. Сергей
стиснул зубы, объяснять было нечего - все видели сами. Как только смог
двигаться - пополз к решетке. Циновочкой - то прикрылся на всякий
случай, так и ковырялся, согнувшись в три погибели, - выскребал один
за другим тяжеленные камни из-под решетки, готовя лаз.
Ему не мешали.
Он углубил лаз настолько, чтобы в него мог протиснуться самый
объемистый обитатель их замшелой долины. Обернулся к пинфинам, помахал
им рукой и скользнул во влажную канавку.
Пять или шесть метров он полз, не веря себе - пропустили! Сердце
болталось по всей груди, звеня, захлебываясь восторгом, забрасывая
глаза красными ослепительными пятнами...
Не пропустили.
Шарахнули липким зеленым комом так, что тело вмазалось в решетку
и осело бесчувственной массой.
Пинфнны вытащили его, похлопотали - безрезультатно. Наверное, он
провалялся без сознания около земных суток. Очнулся, захлебываясь
неуемной дрожью - от холода и слабости. Переполз на циновку. Кто-то, -
кажется, полюгалы - тащил его вверх по склону, повизгивал - не то
бранился не то между делом шалил.
В пещере он отоспался, потом взялся за дело - острием фломастера,
а кое-где и замочком от "молнии" выцарапал на гладкой стене краткий
отчет о своей разведке - на всякий случай, если уж не придется
очнуться. Один вопрос не давал ему покоя: зачем в этой колонии
человек? А он здесь был всегда, если верить рассказам, которые
передавались из уст в уста. Инопланетянам люди казались на одно лицо,
и в горестях вынужденного заключения они не отдавали себе отчета в
том, что этих самых людей могло быть не двое, а трое, четверо...
Исчезал, умирал один - сюда доставляли другого Но поодиночке.
Пинфинов, крокодильчиков, инфраков было по нескольку особей, человек -
один. Но постоянно.
Какую же роль он здесь играл - няньки? Похоже, потому что двери
башни с регуляторами прямо-таки дразнили его своей доступностью. Но