"Ольга Ларионова. Перебежчик (фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

И ты перестаешь писать на бумаге.
- Хочу так же, как вы, - упрямо повторила Рика, - хочу быть
Настоящим Писателем и создавать живых людей.
"Совсем еще девчонка, - подумал Астор, - совсем еще глупая. Все они
в определенном возрасте мечтают или летать не Уран, или спускаться в
магму, или быть Настоящими Писателями. Но, как правило, к шестнадцати
годам это проходит. Половина из них марает бумагу в рифму и без, но
дальше бумаги идут единицы. Единицы со всей планеты. У остальных
проходит. Пройдет и у этой, пройдет само собой, так что не надо ничего
говорить. Разубеждать девчонку в желании стать кем-нибудь - занятие
неблагодарное и, главное, начисто бесполезное".
- Для того, чтобы создавать живых людей, мало хотеть, - с удивлением
услышал он собственный менторский тон. - Это право присваивает Совет
писателей, но и оно не пожизненно. Его могут дать - и могут отобрать. И
потом, среди Настоящих Писателей чрезвычайно мало женщин. По всей
вероятности, это происходит потому, что женщины имеют возможность
создавать живых людей другим, более естественным путем, и это у них
получается лучше.
Рика покраснела так стремительно, что Астор даже перепугался, но она
только крепче прижала коленки к груди, подождала, пока ей не показалось,
что краска уже сошла, - а на самом деле она держалась еще минут десять,
- и снова повторила упрямо и зло:
- Вот хочу и буду, хочу и буду. Это будут мои люди, совсем мои, я их
выдумаю, заставлю дышать, двигаться, мучаться, а главное - жить
по-человечески. Понимаете - я научу их жить так, как я хочу.
- Понимаю, - медленно сказал Астор. - И я об этом мечтал. Я мечтал о
том, как мои герои будут жить. Я мечтал о том, как я их произведу на
свет божий. Я заранее знал, как непозволительно я буду их любить. Но так
же, как и вы, я забывал, что рано или поздно я должен буду их убивать.
Он сказал это и тут же пожалел, и не потому, что этого не надо было
говорить Рике, а просто он хотел отдохнуть и ни о чем не думать до тех
пор, пока он не дойдет до своего дома, но вот то, что подсознательно
мучило его даже днем, когда он думал о своей физике, это вырвалось
наружу, и теперь ему не будет покоя даже на эти несколько минут.
Наверное, все это отразилось на его лице, потому что Рика спустила
ноги с подоконника, прыгнула на пол и пошла к нему с каким-то странным
выражением, почти гримасой.
- А!.. - сказал он и, махнув рукой, быстро пошел прочь, пошел из
института, пошел по короткой сосновой аллее, пошел домой, где ждал его
диктофон, соединенный непосредственно со студией Союза писателей, и всю
дорогу он не знал, что же ему делать, потому что повесть его подошла к
своему естественному концу, и этот конец должен был стать концом его
Стора. Конец - это вовсе не обязательно трагическая развязка, пиф-пиф
или десертная ложка яду. Конец - это даже тогда, когда "они поженились и
жили долго и счастливо". Конец - это точка, когда герой, которого ты
вынянчил и выходил, на ноги поставил и выучил творить те чудеса, которые
самому тебе не под силу, завершает отмеренный тобою отрезок своего пути;
кульминация, развязка - и он больше не повинуется тебе, больше ему с
тобой делать нечего. Он больше не твой.
И вот ходишь, и маешься перед тем, как поставить эту самую последнюю