"Ольга Ларионова. Леопард с вершины Килиманджаро" - читать интересную книгу автора

дальше, к зарослям цветущего селиора. и рвал ветки, и перед самым домом
упал и стал рвать траву, но потом поднялся и с огромной охапкой этого сена
дотащился до своей постели и рухнул на нее, зарываясь лицом в шершавые
листья. Это была Земля, это была моя Земля - вся в терпкой горечи
пойманного губами стебля, в теплоте измятой, стремительно умирающей травы.
Я хотел моей Земли, я хотел ее одиннадцать лет царства металла, металла и
металла - и я взял ее столько, сколько смог унести,
Это была моя Земля. И где-то на ней - совсем рядом со мной - была Сана,
и она думала обо мне, помнила; может быть, еще любила. Главное - была, она
была на Земле.
Но почему же я, счастливый такой человек, чувствовал, что схожу с
ума?..
Вероятно, мне и в самом деле было очень худо. Приходили какие-то люди,
шурша, наклонялись надо мной. Однажды прикатился Педель. Я рванулся и изо
всей силы ударил его.
- Не понимаю, - тихо сказал он и исчез.
Я засмеялся - вот ведь какие странные вещи иногда чудятся... и только
уж если еще раз причудится - хорошо бы. чтобы вместо Педеля был Патери
Пат.
А в комнату набегали люди, все больше и больше, и все они наклонялись
надо мной, и лица их, ряд за рядом, высились до самого потолка, словно
огромные соты, и все эти бесконечные лица мерно хлопали длинными жесткими
ресницами и монотонно жужжали:
- Ты должен... Долж-ж-жен... Долж-ж-жен...
А потом делали со мной что-то легкое и непонятное - то ли гладили, то
ли качали, и противными тонкими голосками припевали:
- Вот так тебе будет лучше... лучше... лучше...
Но лучше мне не становилось уже хотя бы потому, что мне было ужасно
неловко оттого, что столько людей возятся со мной и думают за меня, что я
должен делать, и как лежать, и как дышать и все другое. Все они были
одинаковые, одинаково незнакомые люди, как были бы неразличимы для меня
сотни тюленей в одном стаде. И отвернуться от них я не мог, потому что все
тело мое было настолько легкое, что не слушалось меня. Вероятно, я
находился под каким-то излучением, всецело подчинившим мою нервную
систему. Изредка я приходил в себя на несколько минут, искал глазами
Элефантуса - и не находил, и снова погружался в тот сон, который видел
каждую ночь с самого начала. Момент перехода в состояние сна я воспринимал
как беспамятство, а потом во сне приходил в себя и чувствовал, что меня
волокут куда-то вниз цепкими металлическими лапами, и каждый раз, как меня
перетаскивали через порог очередного горизонтального уровня, мой спаситель
спускал меня на пол и проделывал какие-то манипуляции, после чего
раздавался тяжелый стук и низкое, натужное гуденье. Когда я понял, что это
смыкаются аварийные перекрытия и включаются поля сверхмощной защиты, я
заорал диким голосом и рванулся из железных объятий "гнома". Он продолжал
тащить меня, не обращая внимания на мои отчаянные попытки вырваться.
- Сейчас же сними поле! - кричал я ему. - Раздвинь защитные плиты, они
же не открываются снаружи!
- Невозможно, - отвечал он мне с невероятным бесстрастьем.
- Там же люди, ты слышишь, там еще четыре человека!
- Нет, - невозмутимо отвечал он.