"Ольга Ларионова. Перун" - читать интересную книгу автора

- А, эти!.. Что же делать, они относились к той категории людей,
которые никогда не знают, где находится то место, откуда надо
поворачивать.
- А я? - жадно спросил он.
- Вы, вероятно, интуитивно находите места, куда вам сворачивать не
стоит. И делаете обратное.
- Верно. А вы?
- Я... Вы управитесь с кофемолкой?
- Я управлюсь с любым механизмом, от турбогенератора до гильотины.
Например, я априорно знаю, что этот стул меня не выдержит. Проверять или
не стоит?
- Не стоит, пожалуй. Вот шкатулка с кофе, а я пока дзову вертолетную.
- Я бы в такую грозу вам этого не рекомендовал... Кира! Это
действительно опасно.
Она медленно протянула руку и выключила передатчик.
- Вы физик? - спросила она. Кирилл подумал, что такие обороты
свойственны только дремучим гуманитариям.
- Я переводчик, - сказал он, избегая высокой титулатуры.
- С древних языков?
- С инопланетных.
- А.
Он чуть было не рассердился, но вовремя спохватился заставил себя
сказать то, что он думает, - был у него такой аварийный прием, которым он
обезоруживал противника: предельно просто и лаконично обрисовать
сложившуюся ситуацию.
- Слышали бы вы со стороны, как прозвучало это ваше коротенькое "А!".
Глубокий финальный аккорд, после которого слушателям остается только
пройти в гардероб. А ведь я так обрадовался, что мне представилась
возможность задать вам вопрос о вашей профессии, и у вас просто не было бы
варианта, позволяющего уклониться от прямого ответа.
- Вы немножечко неточны: я сказала "А". Без восклицательного знака. И
кофейные чашки вон там, на второй полке.
Он стиснул руки и мысленно поздравил себя с тем, что сумел сдержаться и
не грохнуть кулаком по письменному столику. Почему из всех женщин, которые
встречались ему за последние два года и на Земле, и вне ее, именно эта
была самой неуловимой, самой ускользающей? Все было, как на Ингле, когда
набираешь полные горсти серебряного звенящего песка, и, как бы крепко ни
стискивал руки, все равно неуловимые струйки текут между пальцев, и ладони
уже пусты, и только печальное, беззвучно тающее облачко мается на том
месте, где ты только что владел целым сокровищем...
- Это было моей последней надеждой, - упавшим голосом доложил он. -
Нужно было говорить теми же словами, что и думаешь. Вы замечали, что
человек думает одними словами, а говорит - другими? Да? Так вот, если так
раскрыться, вывернуться наизнанку той розовой шерсткой, которая внутри у
нормальной человечьей души, то тебе обязательно отвечают тем же...
- Зачем, Кирилл?
Эти два слова прозвучали в холодной сумеречной комнате словно два тихих
удара маленького серебряного колокола. Снаружи грохотали почти
непрерывные, громовые разряды, но они ровным счетом ничего не значили, да,
скорее всего, они оба их попросту и не слышали, словно звуками на самом