"Антонио Ларрета. Кто убил герцогиню Альба или Волаверунт " - читать интересную книгу автора

случилось вот уже боле двадцати лет тому нозат, потомушто меня беспокоит што
истина до сих пор остается сокрытой, даже когда ана уже никому не может
причинить вреда и естли будит открыта, но она сможет принести врет, естли
астанеца неизвестной. От проницательности В.Свлсти не ускользнет што я имею
в виду - я говорю о происшествии которое коснулось нас всех и даже бросило
тень на особы, весьма любимые и почитаемые как В.Свлстью так и мной.
И естли В.Свлстъ будит просить меня об этих часных сведениях с тем
штобы впаследствие распорядиться ими так, как найдет нужным, я гатов кагда
угодно и как угодно приехать в Рим и тем самым еще раз, спустя шестьдесят
лет, посетить этот горот, и хотя и не думаю штобы кто-нибудь из моих друзей
времен ученичества еще остался жив, я все же воспользовался бы случаем штобы
снова заняца изучением сокровищ искства Италии и учица как тогда у них, так
как учица никогда не позно и я "еще учусь", как я говорю в адном из моих
последних рисунков[16], и естли В.Свлстъ думаит как и я, он не найдет
неудобным узнать am меня то што я хател бы расказать штобы сбросить в
канце-канцов с моих усталых плечь всю тяжесть той старой истории.
Посылаю В.Свлсти как скромный знак почтения копию што я зделал с одного
старого карандашного эскиза который никогда не публиковал. Для того штобы
В.Свлстъ убидилась што кагда я рисую, рука мая еще не дрожит, хотя мой совет
В.Свлсти, естли бы В.Свлстъ захатела бы теперь заказать хороший портрет, я
парикомендовал бы поехать в Париж и заказать его молодому человеку по имени
Делакруа или же пригласит его в Рим, дай бог штобы у нас в Испании был бы
такой же, я сам восхищался его искуством в его собственой мастерской во
время моего последнего посещения этово великалепнава города. Я все ещ учусь,
дон Мануэль, и даже у молодых[17].
Надеюсь што вы будите так добры што соблаговолите ответить мне и
сказать сможем ли мы увидеца в Риме, а пока в ожидании долгово путешествия я
прощаюсь с В.Свлстъю посылая тысячу пожеланий и остаюсь Вашим самым,
преданым другом и слугой.
Фр. ко де Гойя
Я живу в доме " 7 на улице которая называица Фоссе де Лэнтанданс. И -
еще учусь.
Должен признаться, что чтение письма поначалу не задело меня глубоко и
не привлекло моего внимания, как должно было бы случиться, ни к давнему
таинственному происшествию, на которое намекало письмо, ни к тайной истории,
хранителем которой считал себя Гойя, однако оно погрузило меня в
размышления - скорее личного характера и не лишенные иронии. Старый маэстро,
несмотря на свою упорную юношескую страсть к учению, не вполне
удовлетворительно изучил все то, что имело отношение ко мне. Он продолжал
называть меня князем, титуловал меня "ваша светлость", воображал, что я в
состоянии по первому желанию поехать в Париж только для того, чтобы заказать
там еще один портрет, и даже в состоянии вызвать Делакруа, его молодого и
обожаемого Делакруа, чтобы тот написал меня на фоне садов Тиволи или в
каком-нибудь салоне дворца Барберини[18]; более того, он думал, что мои
"Мемуары" вот-вот выйдут в свет, когда на самом деле они в это время были
еще только проектом, смутным замыслом, откладываемым с года на год, с месяца
на месяц, со дня на день, ибо, как я подозреваю, что-то во мне еще
сопротивлялось тому, чтобы воспринимать прошлое как нечто наглухо закрытое и
полностью отрезанное и согласиться с тем, что Мануэль Годой, по крайней мере
отчасти, уже в 1808 году в каком-то смысле умер как общественный деятель,