"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Брачный аферист (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

выяснилось, что электричество в штаб-каморке зажигать нельзя - глазок
светится; кашлять и в полный голос разговаривать тоже нельзя - слышно; в
коридор рекомендуется выходить редко и осторожно - раздается слишком
характерное металлическое лязганье замка. И так далее. Словом, надо было
набраться превеликого терпения, чтобы молча и пассивно фиксировать
многочасовые допросы в течение... какого времени? Никто не мог сказать
заранее.
- Ну что ж, в тюрьме как в тюрьме, - пытался пошутить Виктор Виноградов...
Мы приоткрыли предсъемочную кухню не для того, чтобы пожаловаться на
трудности. Конечно, их было куда больше, чем с обычным фильмом (и чем мы
описали), но не в том дело. Условия съемок в значительной мере определили
угол зрения на следствие - сквозь глазок, за которым разворачивался внешне
статичный, но полный внутренней остроты поединок между Дайнеко и
обвиняемым. Два голоса, приглушенно доносившиеся из динамика, мимика двух
лиц, когда оператор брал крупный план, плюс жестикуляция на среднем плане
- и все.
Насколько богаче внешними возможностями, насколько живописнее то, что
снимают в открытую! Можно выбрать интерьер, тщательно поставить свет,
операторы могут в свое удовольствие манипулировать камерами, разнообразя
картинки на экране.
Это прекрасно, пока не касается серьезных документальных фильмов на
криминальную тему. А такие теперь появляются, и читатели, вероятно, их
помнят. Подобные ленты делаются, как правило, с благими целями, иногда
очень талантливо. Но ценности человеческого документа они, по нашему
убеждению, не имеют.
Уголовник и перед следователем играет, а уж перед объективом устроит
роскошное представление на любой вкус. Причем даже намекать не надо, что
от него требуется. Догадается и выполнит отличнейшим образом.
Угодно - получайте "социологический" анализ причин преступности в стране,
перечень условий для ее искоренения. Хотите эмоций - пожалуйста: рассказы
о несчастном детстве и последующих обидах, сознание вины, слезы глубокого
раскаяния. Все, что угодно! У неслучайного преступника в крови тяга к
позерству, истерике, к раздиранию рубахи на груди. И - превеликое желание
любым путем "прославиться".
Видали мы с трудом отловленного беглого рецидивиста, который с упоением
раздавал автографы на листовках о собственном розыске. Раздавал поймавшим
его сыщикам и ощущал себя в те минуты уголовной звездой. Сыщики, конечно,
не жаждали иметь роспись негодяя на его портрете. Просто сумели сразу
подобрать к нему отмычку, чтоб и дальше не молчал, а хвастался, какой он
необычайно хитрый, ловкий и прочее.
Высоцкий, как всегда, точно схватил: "Возьмите мне один билет до
Монте-Карло... Я прихвачу с собою кучу ихних денег - и всю валюту сдам в
советский банк... Шутить мне некогда: мне "вышка" на носу, - но пользу
нашему родному государству наверняка я этим принесу".
Что-что, а забота о "пользе государству" с удивительной силой одолевает
тех, у кого "вышка" на носу. Закоренелый злодей выдаст душераздирающее
интервью. Он хоть целоваться готов с режиссером на электрическом стуле.
(Кроме лживости и рисовки всегда ведь есть крошечная надежда, что большой
начальник растрогается и помилует.)
А подлинную суть можно подсмотреть лишь украдкой, через глазок. Правило