"Карл Лебе. Метрополии морей " - читать интересную книгу автора

из них складывались весьма поверхностные отношения с верховным правителем,
оставлявшим их в полном покое: с одной стороны, он почти не оказывал им
никакой помощи и поддержки, а с другой - как правило, и не становился им
поперек пути. Первоначально архиепископу принадлежала и светская власть в
Бремене и Гамбурге. Сначала его резиденция находилась в Гамбурге, а с 845
г. - в Бремене. Но очень скоро оба города освободились от нее, и с тех пор
архиепископ занимался исключительно делами церкви. Что же потом? Правителем
Гамбурга стал голыптейн-ский граф, а Бремен остался под властью императора.
Другие города в большей или меньшей степени также подчинялись какому-нибудь
графу, князю или герцогу, Стокгольм и ряд других шведских городов-портов,
одно время входивших в Ганзейский союз, были подвластны шведскому королю. Но
не раз они переходили из одних рук в другие. Кёльн, один из влиятельнейших
ганзейских городов, стал признавать, подобно Бремену, своим верховным
правителем только императора: в 1274 г. он стал имперским городом. Правда, в
лице могущественного архиепископа, являвшегося к тому же и курфюрстом, он
имел опасного противника. В Нидерландах портами правили вначале герцоги
Бургундские, позднее их сменила Габсбурги. Соотношение сил здесь никогда не
было устойчивым и постоянным. Верховная власть менялась, как правило, или в
результате войн, или если умирал последний представитель правящего дома.
На протяжении очень длительного периода времени все эти правители не
оказывали никакого влияния па хозяйственную жизнь портового города.
Разумеется, никто не представлял интересов портового города на этом уровне.
Иначе не возникла бы Ганза, заполнившая имевшийся здесь вакуум. Впрочем, и
она не стремилась подчинить себе города и осуществлять какие-либо
политические функции. Так, в одном из документов, относящихся к разбору
судебного спора с Англией и датируемых второй половиной XV в., говорится,
что Ганза является "прочным союзом городов, подчиняющихся
правителям-князьям". Но последние совсем не возражали против того, чтобы
портовые города открыто проявляли поразительную внешнеполитическую
независимость.
Еще одно обстоятельство препятствовало установлению тесных политических
связей. Все эти проявлявшие свою независимость ганзейские города были, вне
всякого сомнения, портовыми городами, но отнюдь не морскими портами в
теперешнем понимании этого слова. В них еще не было самостоятельного
портового организма. Общая картина порта складывалась из множества единичных
торговых операций, осуществлявшихся купцами. Сооружений, которые бы
возводились в порту на средства города, в ту эпоху почти не было, если не
считать отдельных укрепленных участков реки, где могли причаливать корабли и
где они могли выгружать на берег свой товар или брать на борт груз,
предназначенный для отправки. Было в городе и официальное лицо - фогт,
смотритель, следивший за порядком в гавани и взимавший кое-какие сборы.
Купец, и он же владелец корабля, доставив товар в родной порт, выгружал его
на берег, а затем отвозил в город, на свой склад. Порта, который был бы, как
в наши дни, общественным организмом, самостоятельно функционирующей
организацией, публично-правовой корпорацией и, наконец, представителем
интересов, связанных с его деятельностью, тогда еще и в помине не было. Це
существовало и портового отдела в местном органе самоуправления. Порт как
непосредственный и самостоятельный участник системы транспорта начал
формироваться лишь в XVIII в., причем это был длительный и не одновременный
процесс: на отдельных участках побережья такого рода порты возникали в