"Ю.В.Лебедев. Литература. Учебное пособие для учащихся 10 класса средней школы в двух частях" - читать интересную книгу автора

человеческие утраты. То, что еще свято для Большова (вера в "своих людей"),
уже отторгнуто Подхалюзиным и Липочкой. Смешной и пошлый в начале комедии,
Большов вырастает к ее финалу. Когда оплеваны детьми даже родственные
чувства, когда единственная дочь жалеет десяти копеек кредиторам и с легкой
совестью спроваживает отца в тюрьму,- в Большове просыпается страдающий
человек: "Уж ты скажи, дочка: ступай, мол, ты, старый черт, в яму! Да, в
яму! В острог его, старого дурака. И за дело! Не гонись за большим, будь
доволен тем, что есть... Знаешь, Лазарь, Иуда, ведь он тоже Христа за деньги
продал, как мы совесть за деньги продаем..." Изменяется в "Своих людях..." и
Липочка. Ее пошлость из смешной в начале пьесы превращается в ужасную,
принимает устрашающие размеры в конце. Сквозь пошлый быт пробиваются в
финале комедии трагические мотивы. Поруганный детьми, обманутый и изгнанный,
купец Большов напоминает короля (*49) Лира из одноименной шекспировской
трагедии. Именно так, а не по Добролюбову, исполняли русские актеры, начиная
с М. С. Щепкина и Ф. А. Бурдина, его роль.
Наследуя гоголевские традиции, Островский шел вперед. Если у Гоголя все
персонажи "Ревизора" одинаково бездушны, а их бездушие высвечивается изнутри
лишь гоголевским смехом, то у Островского в бездушном мире открываются
источники живых человеческих чувств.
Новый этап в творчестве Островского начала 50-х годов. В 1850 году
редакторы славянофильского журнала "Москвитянин" М. П. Погодин и С. П.
Шевырев, спасая пошатнувшийся авторитет своего издания, приглашают к
сотрудничеству целую группу молодых литераторов. При "Москвитянине"
образуется "молодая редакция", душою которой оказывается Островский. К нему
примыкают талантливые критики Аполлон Григорьев и Евгений Эдельсон,
проникновенный знаток и вдумчивый исполнитель народных песен Тертий
Филиппов, начинающие писатели Алексей Писемский и Алексей Потехин, поэт Лев
Мей... Кружок ширится, растет. Живой интерес к народному быту, к русской
песне, к национальной культуре объединяет в дружную семью талантливых людей
из разных сословий - от дворянина до купца и мужика-отходника. Само
существование такого кружка - вызов казенному, удручающему однообразию
"подмороженной" русской жизни эпохи николаевского царствования. Члены
"молодой редакции" видели в купеческом сословии все движущееся многообразие
русской жизни - от торгующего крестьянина до крупного столичного дельца,
напоминающего иностранного негоцианта. Торговля заставляла купцов общаться с
самыми разными людьми из разных общественных слоев. Поэтому в купеческой
среде было представлено и все разнообразие народной речи. За купеческим
миром открывался весь русский народ в наиболее характерных его типах.
В начале 50-х годов в творчестве Островского происходят существенные
перемены. Взгляд на купеческую жизнь в первой комедии "Свои люди -
сочтемся!" кажется драматургу "молодым и слишком жестким". "...Пусть лучше
русский человек радуется, видя себя на сцене, чем тоскует. Исправители
найдутся и без нас. Чтобы иметь право исправлять народ, не обижая его, надо
ему показать, что знаешь за ним и хорошее; этим-то я теперь и занимаюсь,
соединяя высокое с комическим". В пьесах первой половины 50-х годов "Не в
свои сани не садись", "Бедность не порок" и "Не так живи, как хочется"
Островский изображает преи-(*50)мущественно светлые, поэтические стороны
русской жизни. В комедии "Бедность не порок", на первый взгляд, те же герои,
что и в "Своих людях...": самодур-хозяин Гордей Торцов, покорная ему жена
Пелагея Егоровна, послушная воле отца дочь Любушка и, наконец, приказчик