"Чарльз Уэбстер Ледбитер. Монада" - читать интересную книгу автора

того, чем на самом деле является интеллект как аспект монады. Также и "я" -
не скрытое проявление монады, но скрытое представление незначительной ее
части.
Как наверху, так и внизу. Чем является "я" для монады, тем и личность
является для "я". Так что когда дело доходит до личности, с которой нам
приходится иметь дело в физическом мире, дробление заходит столь далеко, что
часть, которую мы можем видеть, неизмеримо меньше той реальности, которую
она так неадекватно представляет. И при помощи этого смехотворно малого
фрагмента мы пытаемся понять целое! Трудности, встречаемые нами при попытке
понять монаду, имеют ту же природу, как и те, с которыми мы сталкиваемся,
когда пытаемся схватить идею "я", но они гораздо больше. В ранние годы
существования Теософического Общества было много дискуссий об отношении
низшего и высшего "я". В те дни мы не понимали учение даже так, как сейчас -
у нас не было того понимания, которое дало нам длительное изучение. Я говорю
о группе изучающих в Европе, имевших за собой христианские традиции и
неопределенные идеи, связываемые христианством со словом "душа".
Рядовой христианин вовсе не отождествляет себя со своей душой, а
считает ее чем-то привязанным к нему неопределенным способом - будто это
нечто такое, что он должен спасти. Похоже, никто из рядовых последователей
этой религии не имеет ясного представления о смысле этого слова, но может
назвать это своей бессмертной частью, хотя в обычном разговоре он говорит о
ней как о чем-то, чем он владеет, отдельном от него. В Евангелии Богородица
говорит: "Величит душа моя Господа; и возрадовался дух мой о Боге, спасителе
моем". Возможно, она, как как и св. Павел, проводит здесь различие между
душой и духом, но она говорит об их обоих, как о своих принадлежностях, а не
как о себе. Она не говорит: "Я, как душа, возвеличиваю; я, как дух,
радуюсь". Это может быть просто языковым вопросом - и все же этот бедный
язык передает неточную идею и неверное определение. Эта идея всегда носилась
в воздухе в Европе, и без сомнения мы испытали на себе ее влияние и на
первых порах заменяли "душу" термином "высшее я".
Поэтому мы использовали такие выражения, как "глядя вверх на высшее я",
"слушая наущения высшего я" и так далее. Я помню, что мистер Синнетт иногда
говорил о высшем "я" в несколько пренебрежительном тоне, замечая, что ему
следовало бы проявлять больше внимания, чем можно заметить, к несчастной
личности, которая внизу борется в его интересах, и шутливо предлагал
организовать общество для просвещения наших высших "я". И только постепенно
мы пришли к пониманию, что высшее "я" - это и есть человек, а то, что мы
видим здесь внизу, есть только малая часть его. Только мало-помалу мы
поняли, что есть лишь одно сознание, и что низшее, хотя и является
несовершенным выражением высшего, никоим образом не отделено от него. Мы
обычно думали о поднятии "себя" до тех пор, пока не сможем объединить себя с
той славной высшей сущностью, не осознавая, что это высшее и есть наше
истинное "я", и что объединить высшее с низшим на самом деле значит открыть
низшее так, чтобы в нем и через него могло действовать высшее.
Чтобы основательно проникнуться теософическими идеями, требуется время.
Не просто обычное чтение книг и даже не усердное их изучение делают нас
настоящими теософами - нужно время, чтобы учение стало частью нас. Можно
заметить это на примере новых членов. Люди присоединяются к нам - люди
проницательного ума и глубочайшей веры, действительно желающие сделать все
возможное для теософии и впитать ее настолько быстро и полно, насколько это