"Джек Линдсей. Ганнибал " - читать интересную книгу автора

***

Несколько слов о названиях, встречающихся в тексте. Карфаген -
искаженное латинское Картаго, что является искаженным греческим Кархедок,
что в свою очередь - искаженное семитическое Кар-Хадашт (Новый город). Я
считал невозможным заставлять народ именовать свой город столь чужеродным
названием, как Карфаген, и потому вложил в его уста подлинное название.
Гадир <Гадир, ныне Кадис (на финикийско-пуническом языке - "укрепление"), -
основанный финикиянами на южном побережье Испании город. После I Пунической
войны перешел к Карфагену, после II - к римлянам. Важный торговый центр
античного мира.> (латинское Гадес) - это Кадис, очень старая финикийская
колония.
Читателю, возможно, интересно будет узнать, что Ганнибал через два года
после своего бегства подплыл на пяти судах к побережью Африки и высадился в
Киренаике, "чтобы попытаться склонить карфагенян к войне <...чтобы
попытаться склонить карфагенян к войне... - цитата из Корнелия Непота,
"Ганнибал", 8.>, вселяя в них надежду и веру в Антиоха, которого побудил
отправиться со своей армией в Италию" (Непот). Но в Карфагене олигархи снова
все прибрали к рукам. Ничего не вышло.
Шофет (римляне произносили "суфетес") - термин, обозначающий судью в
Ветхом завете.
За использованные мною материалы я весьма обязан Стефену Гзеллу, автору
четырехтомной "Древней истории Северной Африки" (1920-1924).
Джек Линдсей

Часть первая
"Призыв"

1

- Подай им лучшего вина и скажи, что я выйду через несколько минут.
Келбилим низко поклонился с повисшими руками и исчез между колоннами;
Ганнибал остался один в саду. Осеннее солнце скупо золотило каменную стену,
облетевшие кусты роз и статую атлета, затягивающего ремешок на запястье.
Статуя больше не радовала Ганнибала. Его снова охватило смутное ощущение
огромного пространства, которое надо преодолеть. Зато радовали голые кусты
роз, унылые в этот предзакатный час, под потоком негреющего бледного золота.
Что это - усталость? - спросил он себя, весь во власти тревожного сознания
предстоящего ему великого и мрачного пути. Поглаживая чисто выбритый
подбородок, он посмеивался над своей жаждой покоя. Ибо не покоя он так
желает. И не в том мире, где обитают бессмертные. Это было лишь приятие
наступающей зимы.
Воробей порхнул сверху, отважно пролетел мимо его головы, чуть не задев
ее, сел на ветку росшего поблизости мирта, хвастливо чирикнул и сам же
испугался произведенного им шума. Все еще поглаживая подбородок, Ганнибал
смотрел, как он взлетел и скрылся за кустом. Неужели прошла моя пора? -
подумал он и сразу же увидел всю бессмысленность этого вопроса. Вот моя
пора - ветка умирающего года. Оба мы - и розовый куст и я - укоренились в
здешней почве, но не этот красивый, глупый греческий юноша из пентеликского
мрамора - имя Мирона начертано там слева, на подножии. Впрочем, зачем