"Джек Линдсей. Ганнибал " - читать интересную книгу автора

подействовал на них, как удар бича. Секунду он стоял, слегка откинув голову,
и высокомерно молчал; затем скрестил руки на груди и спокойно устремил на
собравшихся холодный, пронзительный взгляд. Его ноздри вздрагивали. Он
видел, что они растерялись и не знают, как ответить на его слова; но в эту
минуту он хотел оставить их в состоянии замешательства и неуверенности. Надо
испытать, проверить их, составить о них суждение. Надо чтобы его слова нашли
у них отклик. Гостей было семеро; он знал шестерых, седьмой стоял в тени,
немного поодаль и как будто был ему незнаком. Своим испытующим оком Ганнибал
не намеревался проникнуть в мысли этих людей - они и так были ему известны.
Его занимал сам их приход, их выбор, кризис - все, что было воплощено в этих
встревоженных лицах; и, может быть, ответ на вопрос: какие у меня еще дела с
людьми?
Ближе всех к нему стоял Эсмуншилен, коротышка с помятым лицом, смуглой
кожей в пятнах и холодными глазами, небогатый корабельщик, у которого год
назад умерла жена, оставив ему кучу дочерей. Возле него стоял Герои,
стеклодел, худощавый человек с горбатым носом, ввалившимися глазами и
опаленными бровями. Поодаль - Азрубал, земледелец с красным лицом, выпуклыми
глазами и короткими руками, а рядом с ним - Герсаккон, молодой патриций с
тонкими чертами лица и длинными ресницами; затем - Балшамер, с круглым
энергичным лицом, тщательно одетый, живущий на ренту с нескольких земельных
участков и побывавший в Афинах, где читал книги афинских ораторов, и
особняком от всех - Хармид, сицилийский грек, чья небрежная элегантность
затмевала наряд Балшамера. Седьмой гость, стоявший в тени, скромно одетый и
с простым лицом, был неизвестен Ганнибалу.
- Прошу вас сесть, - произнес Ганнибал, вступив в зал, и добавил более
любезным тоном: - Нравится ли вам вино? - Он положил руку на плечо
Азрубала. - И ты здесь? Хочу обсудить с тобой способы консервирования
гранатов, Ты ведь знаешь, я теперь всего только сельский хозяин.
Гости продолжали стоять, и лишь когда Ганнибал сел и принял от
мальчика-слуги бокал вина, они заняли свои места. Ганнибал продолжал:
- Что ж, господа, я не буду толковать о погоде с Азрубалом. Вы пришли
по другому делу. Давайте начнем.
Он бросил быстрый взгляд на неизвестного ему седьмого посетителя,
который слушал его с бесстрастным лицом. Остальные откашливались, скрипели
стульями, щурили глаза и в конце концов обратили взоры на Эсмуншилена,
самого богатого из делегации. Эсмуншилен прочистил горло, уставился в свой
бокал и резко заговорил:
- Нам всем известна цель этой встречи. Мы ждем твоего ответа, господин.
Согласен ли ты выставить свою кандидатуру на выборах шофета?
- Ты сразу берешь быка за рога, Эсмуншилен, - сказал Ганнибал мягко, -
благодарю тебя. Благодарю всех присутствующих здесь. Но я просил вас
собраться не только затем, чтобы дать вам ответ на этот вопрос. Я хочу
услышать, что вы скажете о положении в Кар-Хадаште. Все вы знаете, что
большую часть жизни я провел вдали от родного города; немногие годы,
прожитые мною здесь, тоже не дали мне полной возможности получить ясное
представление о том, что тут происходит. Я хотел бы, чтобы вы высказались об
этом.
Наступила мертвая тишина. Эсмуншилен сидел, упираясь руками в колени;
вид у него был внушительный, мрачный и грозный.
- Ну что же, тогда я еще скажу, - вымолвил он, не глядя на других. -