"Марти Леймбах. Дэниэл молчит" - читать интересную книгу автора

мнение. В этом весь твой брат: в данную минуту он твердо уверен в одном, а в
следующую - в прямо противоположном. Словом, чтобы не портить работу дяди
Реймонда, мы и вписали имя Мелани карандашом.
- Чушь какая-то! - прокомментировала Кэт.
- Неважно, - вставила я.
- Мы сейчас же запишем тебя ручкой. - Реймонд с удрученным видом
промокнул влажный лоб. - Я очень извиняюсь.
- Мне думалось, тебя не волнуют семейные традиции и генеалогические
древа. - Дымчато-серые глаза Дафны смерили меня с ног до головы. - Впрочем,
люди меняются.
Заслышав спор, Бернард проковылял в коридор. У него тоже нашлось что
сказать.
- Стивен и Пенелопа много лет были вместе, мы ее считали членом
семьи, - важно сообщил он мне. Из-за проблем с легкими Бернард сопровождал
каждое слово свистящим вздохом, что, однако, не лишало его речи
авторитетности. - Это не значит, что мы не считаем тебя членом семьи. Не
глупи.
- Папуль, тебе лучше сесть, - с нажимом предложила Кэт.
- Ты довольна? - поинтересовалась у меня Дафна.
Стивен и Дэвид так и не оторвались от крикета. А Эмили поотрезала
головы у моих цыплят, приставила их к противоположному, совершенно не
подходящему для головы месту и объявила во всеуслышание, что если мы будем
продолжать ругаться, то разбудим ее брата, он разорется, а потом его не
успокоишь.

- Ну-ка, напомни мне, - попросила я Стивена в машине, на пути домой, -
как долго вы встречались с Пенелопой?
- Шесть лет. О черт, только не начинай все по новой.
Его протяжный вздох предупреждал, что продолжение темы может обернуться
крупной ссорой.
- На год больше, чем мы женаты... Хотя кто их считает, эти годы?
Стивен промолчал.
- С тебя полагалась улыбка.
Но Стивен так и не улыбнулся, и я прекрасно знала почему. Шутка,
конечно, стара как мир: одна из версий анекдота о еврейской мамаше, который
мой отец в свое время рассказал моей маме, а она передала мне. Однако дело
не в этом. Просто я разучилась шутить. Наряду со многими другими качествами,
я постепенно теряла свою резвость, свое остроумие, которыми отличалась с
детства. Такое чувство, что я терпела поражение в войне - причем в войне
даже не объявленной. Что же касается Пенелопы, то я была в курсе, что Стивен
продолжал с ней общаться. Они остались друзьями. Пенелопа изредка присылала
открытки из забытых Богом уголков Земли, музыку которых изучает, с описанием
инструментов из камня и тростника. Но так было всегда, со дня нашего со
Стивеном знакомства, а значит, не о чем и переживать.
Дэниэл проснулся, пока мы стояли в пробке на шоссе М40, на подступах к
Лондону, и поднял рев, как только сообразил, что вновь оказался в оковах
детского сиденья.
- Так. Отлично, - буркнул Стивен.
- Он не виноват, что терпеть не может эту штуку.
Стивен не ответил мне, не сделал даже попытки успокоить сына. Он просто