"Жан-Мари Гюстав Леклезио. Пустыня" - читать интересную книгу автора

Ему встречались все новые путники, медленно бредущие вдоль улочек,
образованных шатрами. Некоторые пришельцы с самого дальнего юга были черны,
как суданцы, и говорили на языке, незнакомом Нуру. У большинства мужчин лица
были закрыты покрывалом; они носили шерстяные бурнусы, а под ними - синюю
полотняную одежду и на ногах - сандалии из козьей кожи. Вооружение их
составляли длинные кремневые ружья с бронзовым стволом, копья и кинжалы. Hyp
сторонился, уступая им дорогу, и глядел им вслед, пока они шли к воротам
Смары. Они шли поклониться великому шейху Мауле Ахмеду бен Мухаммеду
аль-Фадалю, тому, кого прозвали Ма аль-Айнин - Влага Очей.
Они рассаживались на глинобитных скамьях, окружавших двор у дома
шейха. Потом, на закате, собирались с восточной стороны колодца и на коленях
творили вечернюю молитву, обратившись лицом в сторону пустыни.
Когда настала ночь, Hyp вернулся к шатру своего отца и сел рядом
со старшим братом. В правой части палатки, лежа на кошмах между съестными
припасами и вьючным седлом верблюда, вели разговор мать и сестры.
Мало-помалу над Смарой воцарялась тишина, один за другим замирали голоса
людей и крики животных. На черном небе появилась полная луна - великолепный
белый, ставший таким огромным диск. Ночь была холодной, хотя песок еще
хранил остатки дневного зноя. В лунном свете, стремительно ныряя к земле,
проносились летучие мыши. Hyp, лежа на боку, подложив под голову руку,
следил за их полетом, ожидая, когда придет сон. И заснул сразу, сам того не
заметив, даже не успев закрыть глаза.
Он проснулся со странным чувством, будто время остановилось. Hyp
поискал глазами лунный диск и, только убедившись, что тот начал клониться к
западу, понял, что спал долго.
Над лагерем царила гнетущая тишина. Лишь где-то вдали, на границе
пустыни, выли дикие собаки.
Hyp встал и увидел, что отца и братьев уже нет в палатке. В правой
ее стороне в сумраке смутно рисовались только тела завернувшихся в кошмы
женщин и детей. Hyp зашагал по песку между палатками в сторону крепостных
стен Смары. В лучах луны песок был совершенно белым, с синими тенями от
камней и кустов. Не слышно было ни звука, будто весь лагерь еще спал, но Hyp
знал, что мужчины покинули шатры. Спали только дети, а женщины, закутанные в
бурнусы и кошмы, сидели не шевелясь и глядели наружу. Ночная сырость
пробирала до костей, утоптанный песок холодил босые ноги.
Подойдя к стенам города, Hyp услышал гул мужских голосов. Чуть
дальше, у городских ворот, он увидел часового: тот замер, сидя на корточках
и прислонив к коленям длинный карабин. Но Hyp знал место, где земляная стена
обрушилась, через эту брешь можно было проникнуть в город, минуя стража.
Он сразу понял, что во дворе у дома шейха мужчины собрались на
совет. Все они сидели на земле группами по пять-шесть человек вокруг
жаровен, на которых в больших медных чайниках кипятили воду для зеленого
чая. Hyp бесшумно проскользнул в их круг. Никто даже не взглянул на него.
Все смотрели на группу воинов, стоявших перед дверью дома. То было несколько
воинов пустыни в синей одежде - они застыли в полной неподвижности, не сводя
глаз со старого человека, облаченного в простой белый бурнус с капюшоном, и
с двух вооруженных юношей, которые по очереди о чем-то возбужденно говорили.
С того места, где он сидел, Hyp не мог расслышать их слов из-за
гудения мужских голосов, которые повторяли или обсуждали сказанное. Когда
глаза его привыкли к резкому контрасту между мраком и красным пламенем