"Жан-Мари Гюстав Леклезио. Пустыня" - читать интересную книгу автора

хвост, пока тот не оторвется, а потом глядит, как обрывок хвоста извивается
в пыли. Один мальчишка сказал ей, будто, если подождать подольше, увидишь,
как у хвоста отрастают ножки и голова, но Лалле что-то не верится.
Но особенно много здесь мушек. Лалла их очень любит, хотя они жужжат и
жалят. Она сама не знает, за что их любит, любит, и все тут. Может, потому,
что у них тонкие лапки и прозрачные крылышки, а может, потому, что они так
быстро носятся в воздухе, зигзагами взад и вперед, и Лалла думает: хорошо бы
уметь летать, как они.
Лалла ложится на спину у песчаных дюн, и мушки одна за другой облепляют
ей лицо, руки и голые ноги. Они прилетают не все сразу - вначале они
все-таки побаиваются Лаллы. Но они любят сосать солоноватые капельки пота на
ее коже и быстро смелеют. Они ползают по ней на своих легких лапках, это
щекотно, но смеется Лалла негромко, чтобы не спугнуть их. Иногда
какая-нибудь мушка жалит Лаллу в щеку, и Лалла сердито вскрикивает.
Лалла долго играет с мушками. Эти плоские мушки живут на морском берегу
в водорослях фукус. Дома, в Городке, мухи другие - черные, они ползают по
клеенке, по картонным стенам, по оконным рамам. А вокруг корпуса
холодильника, над контейнерами с отбросами, вьются жирные синие мухи,
которые гудят, как бомбардировщики.
И вдруг Лалла вскакивает и что есть мочи бежит к дюнам. Она карабкается
по песчаному склону, осыпающемуся под ее босыми ногами. Чертополох впивается
в ее ступни, но она не обращает на это внимания. Ей хочется взобраться на
гребень дюны, чтобы как можно скорее увидеть море.
Здесь, на гребне, ветер с силой хлещет в лицо - Лалла едва не падает
навзничь. От холодного морского ветра судорожно сжимаются ноздри, жжет
глаза; море огромное, серовато-синее, в белых пятнах пены; оно глухо урчит,
а в коротких волнах, набегающих на песчаный берег, отражается почти черная
синева необъятного неба.
Лалла наклоняется вперед, стоя против ветра. Ее платье (на самом деле
это не платье, а мальчиковая рубаха, у которой тетка обрезала рукава)
облепляет живот и бедра, точно Лалла вышла из воды. Вой ветра и рокот моря
гудят в ее ушах то слева, то справа, к ним примешиваются негромкие хлопки -
это пряди волос стегают ее по вискам. Иной раз ветер швыряет Лалле в лицо
пригоршню песка. Она жмурится, чтобы не ослепнуть. И все же ветер добивается
своего: глаза у нее слезятся, на зубах скрипят песчинки.
Вдоволь насладившись ветром и морем, Лалла спускается вниз. У подножия
дюны она на минутку присаживается, чтобы перевести дух. По эту сторону дюн
ветра нет. Он перелетает над дюнами, направляясь в глубь суши, к синим,
повитым туманом холмам. Ветер нетерпелив. Он делает что ему вздумается, и
Лалла счастлива, когда он гуляет вокруг, пусть даже от него горят глаза и
уши, пусть даже он швыряет в глаза песок. В Городке, в их темном домишке,
где воздух такой спертый, где так плохо пахнет, она часто думает о ветре - о
море тоже; она думает, что ветер такой сильный и прозрачный, он неутомимо
скачет по волнам, над морем, в мгновение ока переносится через пустыню,
долетая до кедровых лесов, и пляшет там у подножия гор среди цветов и птиц.
Ветер нетерпелив. Он перемахивает через горы, взметая пыль, песок и пепел,
он подкидывает куски картона, порой он добирается до их Городка, до лачуг из
досок и упаковочного картона, и забавы ради там сорвет крышу, тут разрушит
стену. Ну и что ж - для Лаллы он все равно прекрасен, прозрачный, как вода,
быстрый, как молния, и такой сильный, что при желании может разрушить все