"Станислав Лем. Воспитание Цифруши" - читать интересную книгу автора

Виолист на это: Полагаю, напротив, что слишком сильный сквозняк. Или,
может, уж очень я виолу свою завиолил, оттого она и виляет? Моя вина! А
другие бормочут: Возможно, как знать, проверим весь зал, все углы и все
эркеры, может, мыши завелись, может, их-то и боится интуитивно подсознание
наше? И начинаем искать сквозняки, вентилюфты, затыкаем всякую щель, и
мышей тоже ищем, с лупами, на четвереньках, и наконец сыскали трех
тараканов, одного паука, шесть блох да вшей пару дюжин; ободренные этой
находкой, протокол составляем и давай искать дальше, теперь уже с
фонариками электрическими, под эстрадой и во всех закутках, но замечаю,
никто не придвигается к Шкафу ближе, как на шесть шагов, я тоже на
корточках лазаю, углы обнюхиваю и словно бы ненароком направляю толкучку,
себя вместе с прочими к Шкафу подпихиваю, а там словно бы электрошок,
дальше ни на вершок, все единым трясом назад, как черт от ладана,
приборматывая: Ага, стена. Известное дело, стена, самая что ни на есть
стеночная, в такой, окромя кирпича да песка, штукатурки да извести, нечему
быть! А когда я попробовал, приналегши, подтолкнуть их, кто-то, чую, меня
отпихивает, а кто-то и в зад укусил. И вот уже откатились мы на более
спокойное место. Да еще при откате кто-то всадил мне в глаз палец. Стал я
смекать, что они, превосходно все замечая, не замечают вообще ничего, видя
все ясно, ничего не видят, и, весьма удивленный такими порядками, удалился
на четвереньках.
Играем, а Гориллий хозяйничает. Раз того, раз этого Цап, ну, думаю, не
много будет тут музыки, а скрибка рыдает "ах траляля", да и как не рыдать,
коль в любую минуту тебя может зев поглотить зловонный? Мы
пианюсенько-пианиссимо, и глаза уже застилает туман, а тут смрадный дых
"пых-пых" за спиной, ноздри над нами сопят - что Оно, в музыку
внюхивается, по варварской натуре своей и общей неудобопонятливости? или
как? И что с того, что звучны инструменты, ежели Гориллище нас дегустирует
да пробует на зубок? а Гармонарх является в ложу и говорит: Ну, хорошо.
Мелодия, в целом, вполне мелодична, и довольно-таки гармонична гармония,
но духа в ней еще не хватает. Без Веры Играют, наперебой, нет тут ни ладу
ни складу, Не Убеждает ваша игра! И к тому же какая-то дрожь поросячья.
Это что за озноб трясучий в музыке вашей засел, изнутри симфонию портит? А
ну-ка, вытребовать мне Искусных, а прочих вон со двора, и вообще, живей у
меня - гитарить, здрунить, скрибеть, мандолинить, тромбонить, но в такт и
в тон, а не то Гармонарх осерчает! Набрался я тогда смелости и в перерыве
между Анданте и Аллегро Виваче говорю Басисту, что рядом сидел, и крупный
его инструмент обоих нас загораживал: Послушайте, Ваша Честь. А он мне:
Что? Я: Зрите ли нечто в том углу, близ Гармонаршей Ложи? Он - ни звука.
Я: Ужели Углана не примечаете? Не может такого быть! Видится мне Гориллище
вылитое! Ведь это от него на нас смрадом разит! Вот и опять икает! А тот -
ни звука, но вижу: словно бы расплывается фигура его перед моими глазами.
Я говорю: Ведь вы, ваша честь, ни бельмом, ни двойной катарактой не
покалечены, и имей вы даже застарелые мозолины на глазах, довольно было бы
потянуть носом и собственному нюху довериться, чтоб зловонье почуять. Ведь
над нами не купола тень, но Носа Гориллиева, а это не столб, но клык, и
всех нас оно пожрет одного за другим! Тот - ни звука, только перед моими
глазами весь расплывается, и вижу, что это Дрожь его одолела. Страшливость
трясет его и колотит горячечно, однако он отвечает: По чести, вы играли
изрядно, однако когда я дохожу до Трели-мели-дири-будидам, вы должны не