"Джулия Лэндон. Безжалостный обольститель ("Риджент-стрит" #2) " - читать интересную книгу автора

внутрь прежде, чем конюх успел спуститься с козел, чтобы помочь. Дорин
улыбнулась и помахала рукой, довольно хмыкнув - мисс так и не решилась
взглянуть в ее сторону.
Неужели это настолько очевидно? Клодия сдернула перчатку и приложила
ладонь к щеке, чувствуя, как она горит. Да, судя по всему, очевидно, раз
даже Дорин Коннер заметила. Нет, это просто уму непостижимо. Еще месяц назад
она была вполне счастлива своей работой, не обращая внимания на скептически
настроенное общество и участившиеся разговоры отца о ее замужестве. Она была
совершенно довольна и хотела лишь навестить Юджинию и немного отдохнуть,
прежде чем возьмется за создание школы. И она безо всякой опаски поехала к
подруге, потому что Юджиния заверила ее, что он никогда не ездит во Францию.
Она писала об этом в одном из своих писем, подчеркнув, что Кеттеринг терпеть
не может лягушатников.
Однако, судя по всему, повеса все же не питал столь большого отвращения
к французам, потому что внезапно появился у Юджинии, такой же самоуверенный,
как и обычно. Его неожиданное появление выбило ее из колеи, и она сделала
то, чему научилась на многочисленных балах в Лондоне, стала игнорировать
его.
Прямо, косвенно, в общем, всеми способами, которые она могла придумать,
пока он наконец не покинул замок Клер.
Она, естественно, решила, что избавилась от него. Но нет - битва только
началась. И это действительно была битва. Он начал ее на борту пакетбота,
проявив в полной красе все возмутительные мужские качества, - пусть это и
зажгло огонь внутри ее. Слава Богу, она нашла в себе силы положить этому
конец, погасить это пламя. Он должен был все понять на следующий день, когда
она забрала его карету и оставила его на дожде в Ньюхейвене... изрыгавшего
проклятия, насколько она помнила.
Но нет! Нет, нет и нет! Во-первых, он прислал тот большой букет цветов,
настолько огромный и яркий, что даже ее отец, который обычно замечал лишь
то, что имело отношение к королю или его собственной безупречной внешности,
высказался по этому поводу, воспользовавшись моментом, чтобы напомнить ей,
что в двадцать пять лет ее шансы на хороший брак стремительно уменьшаются. И
поскольку это, конечно, унизило ее, она отправила букет разудалого графа
пациентам больницы в Челси.
Будь на его месте другой мужчина, их отношениям пришел бы конец. Но
Кеттеринг особого сорта. Даже на вечере Энн, когда она рассказал о том, что
сделала с букетом, он оставался невозмутимым. Поэтому она продолжала
игнорировать его - хотя вряд ли он мог это заметить, когда и леди Вентуорт,
и Дилби, и жуткая мисс Эрли практически таяли при одном лишь взгляде на
него.
За тем вечером последовало его внезапное и удивительное появление на
воскресной церковной службе, где его необъяснимое присутствие по своей
необычности уступило лишь коробке с браслетом, доставленной от ювелира тем
же вечером. К браслету было прикреплено около десятка французских сантимов.
Сопровождающей записки не было.
На следующий день рано утром браслет был отправлен в Кеттеринг-Холл с
запиской:
"Кеттеринг, вы наносите мне огромное оскорбление, продолжая настаивать
на возмещении стоимости довольно недорогой бутылки вина и куска сыра,
особенно учитывая то, что вино было кислым, а сыр вообще уместнее было бы