"Владимир Ленский. Пророчество Двух Лун ("Эльфийская кровь" #3) " - читать интересную книгу автора

стремление действовать.
Густой воздух был наполнен плывущими коронами. Идти было трудно -
приходилось постоянно преодолевать упругое сопротивление. Иногда впереди
мелькал Кустер, и тогда Талиессин прибавлял шагу: ему хотелось непременно
настичь беловолосого парня, не позволить тому ускользнуть.
Затем Талиессин увидел третьего: это был высокий старик с узким лицом.
Свет обеих лун как будто навечно отпечатался на его щеках: левая сторона
лица была ядовито-желтой, дряблой, правая - отчаянно-синей, в густой сети
резких морщин.
Кустер бежал к старику, протягивая к нему руки и смеясь от радости.
Засмеялся и старик. Он повернулся, бросил взгляд куда-то себе за плечо,
щелкнул пальцами, и на тропинку выступил вороной конь. Талиессин видел, как
лоснится его шкура, как длинная грива ниспадает почти до земли. Кустер
вскочил на коня, и почти тотчас оба пропали, а старик повернулся к
Талиессину.
- Эй, Гайфье, - сказал старик, - убирайся-ка ты из моего сновидения!
И Талиессин проснулся.
Он был в лесу один. Деревья как будто отступили с поляны, где он
заночевал. Никаких следов вчерашнего знакомца на поляне Талиессин не
обнаружил. Однако лес точно был медный - тот самый, из сна.
Талиессин зачерпнул росы и обтер лицо, изгоняя ночное смятение. Шрамы
на его лице уже поджили, но при любом неловком прикосновении начинали опять
кровоточить. Странно - обычно все раны заживали у него быстро. Должно быть,
эти растравляла боль, что обитала в его сердце.
Он уселся скрестив ноги, как часто сидел в саду своей матери, в
королевском квартале, за первой стеной. Стал думать.
Что еще было странного?
Он точно помнил, что произошло после того, как он в бешенстве выскочил
из спальни своей матери. Королева отказалась выдать ему убийцу Эйле. Должно
быть, у ее величества имелись веские основания поступить подобным образом.
Наверняка не обошлось без ее любимого советчика, главного конюшего -
Адобекка.
Талиессин, разумеется, знал, что после смерти принца-консорта, отца
наследника, у королевы были любовники. Подобным образом она обзаводилась
преданнейшими из своих сторонников. Для мальчика это обстоятельство
оставалось в порядке вещей: он никогда не судил свою мать. Она была
королевой и к тому же эльфийской дамой; эльфийские дамы иначе смотрят на
физическую близость с мужчиной, нежели обычные женщины.
Талиессин не сомневался также и в том, что ни Адобекк, ни кто-либо
другой из числа бывших возлюбленных королевы никогда не причинят ей вреда.
Адобекк счел правильным оставить убийцу в живых следовательно, Адобекк
строит некие планы с участием этого человека.
Но для самого Талиессина не существовало никаких разумных доводов,
никаких планов, никаких достаточно важных причин. Он просто желал уничтожить
источник своего страдания, все прочее оставалось не важным. Менее всего
Талиессин ожидал, что мать откажет ему. В последние годы они не часто
сходились за доверительным разговором.
Талиессин, от природы скрытный, с возрастом все больше отдалялся от
матери. Он видел, что она печалится из-за этого, но не мог преодолеть
собственного характера: то, что происходило в его душе, пока он взрослел, не