"Роман Леонидов. Шесть бумажных крестов " - читать интересную книгу автора

солдатского кладбища, по другую - стерильная чистота лабораторий.
- Удивлен, - согласился я.
- Это полезно, - подтвердил Ф. - Когда перестаешь удивляться, значит,
сдаешь. Я знал, что вы не придаете особого значения "Замкам". Никто из ваших
коллег не упомянул эту работу. Ни одной ссылки, даже язвительной Вам
известна причина?.. Впрочем, сейчас это не играет роли. Я не собираюсь
читать проповедь о довоенном консерватизме. Я только хочу подчеркнуть, что
именно ваша работа сыграла решающую роль в выборе кандидатуры историка для
нашей лаборатории. Основное направление наших исследований - социальная
психология.
Важность исследований в этой области сейчас не требует доказательств.
Перед нами стоит задача создать тип личности, достойной той роли, которую
она возьмет на себя в истории Европы и человечества. Главная проблема -
освобождение германского духа от чуждых ему элементов; разрушение плотин,
преграждающих поток чистой воли к власти. Прежние потуги неарийской
социопсихологии с ее болезненной верой в разум оказались бесплодными. Только
в глубинах души мы можем обнаружить силы, способные установить истинный
порядок жизни, найти материал, пригодный для строительства третьего райха.
Сейчас я хочу подчеркнуть, что в данный момент нас особенно интересует
стадия формирования исторического сознания, точнее исторического расового
сознания. Ваша работа, Штанге, очень помогла нам в этом. Вы довольно удачно
избежали штампов классической филологии. Истории о рыцарях и замках
воспринимаются с необычайной живостью. Происходит в известной форме
погружение в прошлое, причем не бездумное, а сознательное... Миф, мистика и
философия искусно сплетаются в глубочайшую мысль: война - вот истинная тайна
всей немецкой истории. Вы понимаете?.. Но есть одно "но". - Ф. захлопнул
книгу. - Историй для наших исследований мало, нам бы хотелось расширить
географию. Надеюсь, это выполнимо?
В ответ я попытался расчувствоваться и выразил готовность продолжить
свою научную работу. Ф. не уловил фальши.
- У нас превосходные условия для творческой работы. Тишина. Цветник.
Взгляните, из окна очень хорошо видны цветы. Великолепный набор семян и
луковиц. Мне прислали их из Италии.
Цветы были голубыми, нежно-розовыми, лиловыми, дружно отливали тяжелым
пурпуром и горячей желтизной. Но я брезгливо отвернулся. Это был грим -
толстый слой жирных красок, пудры и клея, которыми война пыталась скрыть
свое ржавое тело.
- У вас нездоровый вид, Штанге. - Ф. предупредительно предложил рюмку
коньяку. - Советую обратиться к невропатологу Блоссу.
- Пустяки, я немного устал.
- В таком случае небольшое развлечение вам не повредит. Давайте
осмотрим отдел экспериментальной историографии.
Мы заскользили по окаменевшему паркету, мимо тихих лабораторий, где
подобно гомункулюсу создавался интеллект сверхчеловека.
Сопровождавший нас комендант долго возился со спецключами Мы оказались
в светлой, прямоугольной комнате, обставленной удобно и практично: широкий
стол, вращающееся кресло, подвижные стеллажи для книг, большой сейф системы
"Феникс", в котором мне вменялось в обязанность хранить рукописи и
первоисточники. История в гарантированном от пожара и взломов стальном
шкафу. Покрутившись в кресле, я стал изощряться в комплиментах, и Ф., приняв