"Николай Семенович Лесков. Русское общество в Париже" - читать интересную книгу автора

- Кому бы, - говорит, - отдать? Кто бы взялся за эту работу?

На дворе было - 12 R., а Сахновский ходил в одном сюртучке и, откинув
пособие поляков, терпел нужду великую. Я ему дал носить мое дорожное пальто,
сшитое евреем в Пинске из косматой польской байки; но в этом пальто
решительно невозможно было ходить по Парижу. Сахновскому необходим был хоть
какой-нибудь заработок.

- Вот, - говорю, - есть один нуждающийся русский - он не возьмется ли?

Медик переговорил с Сахновским, и условились. Через два дня встречает
меня этот медик весь встревоженный.

- Не могу, - говорит, - отдать работы этому господину.

- Отчего?

- Он эмигрант?

- Да.

- Не могу, боюсь.

- Да вам-то чего ж бояться? Ведь обедают же русские у эмигранта Яна.
Что же тут общего с политикой, что он вам диссертацию перепишет?

- Не могу - теперь-то оно, знаете, как будто и все ничего, а после
думать будешь всякое - не могу.

Так и не отдал.

Но как здесь уже зашла речь о Сахновском, то я думаю рассказать вам,
какой он эмигрант. Я, конечно, следственного дела о нем не читал, а буду это
рассказывать с живых речей. Выскочив офицериком из кадетского корпуса, не
зная ни духа русского солдата, ни народного направления, Сахновский попал в
батальон, где солдатикам пробовали давать читать "Полярные звезды". Это,
если не ошибаюсь, был расположенный где-то в Польше или в Западном крае
второй, кажется, саперный батальон. В этом батальоне собрались три
дальновидных и многоопытных офицера: Арнгольд, Сахновский и Сливицкий. Чтобы
не отстать от общего в тогдашнее время мечтания "разрушить связь времен",
эти молодые офицеры задумали начать со своего батальона освобождение России
от ее Государя, правительства и привычки иметь собственность. Вышло,
конечно, то, что должно было выйти: солдаты их выдали точно так же, как
некогда выдали Шевченку мужики, которым он изъяснял с своей точки зрения
тайну зачатия Иисуса Христа. Начался военный суд, приговоривший всех этих
трех революционеров к расстрелянию. Арнгольд и Сливицкий расстреляны, а
Сахновскому, который был в отпуску во время открытия их заговора, удалось
бежать, при посредстве поляков, за границу, и он очутился в Париже. Никаких
определенных революционных планов у него не было, и он и его погибшие
товарищи, очевидно, были орудием польской партии. Он сам никогда не был