"Николай Семенович Лесков. Модный враг церкви" - читать интересную книгу автора

вымогающие у церкви небольших уступок в воззрении на Сына Марии, гораздо
вреднее с первого же взгляда несостоятельных учений крайнего материализма.
Относясь довольно почтительно, - а иногда даже и очень почтительно, - к
нравственным идеалам христианства, но нанося удары божеству Сына Марии и
критически сравнивая его то с Конфуцием, то с Зороастром, то с Сократом, то
с Санкиа-Муни и Мохамедом, все эти учения стремятся к так называемой
независимой нравственности и имеют гораздо больше общего с решениями,
принимаемыми Сабатье, Франком и Контом, чем с учением Христа, прямо
относившегося к тайнам человеческой души.
Философский спиритизм, получающий в нынешнее время особенно успешное
распространение, строит совершенствование духа тоже на независимой
нравственности, так как спиритский Христос тоже не более, как Сын Марии,
приходивший в виде лишь относительно совершенном, но отнюдь не
совершеннейшем, в котором "он еще придет по Своему обетованию",
усовершенствовавшись в других обителях отца. (То есть усовершенствованный
многовековым пребыванием в иных обителях, Дух Истины, бывший в Сыне Марии,
придет будто бы и вселится в единого из нас, который и будет совершеннее
Сына Марии.) Философский спиритизм не оскорбляет и не отталкивает от себя ни
жестоких людей, ни людей самых мягкосердных и нравственных; напротив, он с
бесконечною терпеливостию сносит первых и, как бы некий целительный елей,
увлажает острупелые раны, нанесенные последним от оскорблявшего нежнейшие
человеческие чувства материализма. Но в то же время он тихо, без всякого
шума, отторгает людей от церкви и путем независимой нравственности указывает
им задачу совершать больше того, что совершал Христос (что, по их толкованию
евангелия, будто бы указано человечеству и самим "обоготворяемым сыном
Марии").
Итак, философский спиритизм, чуждый всех шарлатанств спиритизма
опытного (с которым он, вероятно, скоро вовсе разойдется и станет им
гнушаться), очевидно принадлежит к тем учениям, которые в настоящее время,
по выражению священника Морошкина, строят "кризис, угрожающий большими
опасностями христианской церкви", а опасности эти, по мнению того же автора,
таковы, что ожидаемая, а частию уже происходящая, от них "гибель угрожает не
некоторым историческим, священным повествованиям, не некоторым чудесам, не
некоторым символам, но самому верованию в невидимую действительность мира
нравственного".
Этот нежный, елейный спиритизм, "увлекающий целые толпы", до сих пор
остается почти вне всякой дельной полемики со стороны нашего духовенства и,
укрепляясь, овладевает симпатиями многих благороднейших и даровитых людей,
потеря которых не может быть нечувствительною для церкви.
Что же сделали и что намерены, по-видимому, сделать слуги церкви для
борьбы с этим новым, хитроласковым врагом своим?


* * *

Не опасаясь сделать слишком большую ошибку, скажем, что в прошедшем
заслуги церковных писателей против подрывающегося под авторитет церкви
спиритизма до крайности бедны. За повторением общих мест и насмешек, к
сожалению, не всегда метких, очень редко остроумных и никогда не
действительных для тех, кто знаком с задачами спиритизма, литература