"Дорис Лессинг. Джордж-"Леопард"" - читать интересную книгу автора

подливал ей в бокал.
- Бог благословит вас, если вы на одной из них женитесь, - говорила она
хмуро. - Прости меня, господи, что я так говорю, но они только и умеют, что
развлекаться.
- Что ж, это вполне естественно в их возрасте, миссис Уотли.
За его отечески-снисходительным тоном нельзя было не почувствовать
злорадства от того, что планы девушек рушатся.
Обычно, когда Джордж входил в комнату, он .сразу же находил миссис
Уотли и просиживал возле нее часами, очевидно, испытывая удовольствие от ее
общества, и ей как будто это тоже было приятно. Говорила преимущественно
она, а он, устроившись поудобнее, задумчиво глядел на свой бокал, вертел его
между пальцами и время от времени удовлетворенно хмыкал. Больше всего она
говорила о своем муже, стараясь представить его лучше, чем он был на самом
деле, и все в комнате замолкали, [82] слушая ее забавные истории, которые
она рассказывала ворчливым тоном.
- В прошлую субботу он пришел домой, - начинала она, уставившись широко
раскрытыми, удивленными глазами на Джорджа, - и что, вы думаете, он сказал?
"Ей-богу, не знаю, что бы я делал без тебя, старушка. Я б с ума сошел, если
бы иногда не вырывался из города глотнуть здесь свежего воздуха". А я-то
ждала его, готовясь излить ему все мое возмущение. Ну что поделаешь с таким
человеком!
- И вы готовы быть для него воскресным курортом, миссис Уотли? -
сострил Джордж.
- Но, мистер Честер, - возразила миссис Уотли, и ее круглые глаза
расширялись еще больше в на редкость глупом удивлении. - Ведь я все-таки его
жена...
Однако эта видавшая виды дама вовсе не была глупой - разве могла бы она
так хорошо управлять своей фермой, будь она глупа? Когда она заводила такой
разговор, Джордж смеялся и спрашивал:
- Налить еще бокал?
Во время купаний в его бассейне миссис Уотли была единственной
женщиной, которая не показывалась в купальном костюме.
- Я уже не в том возрасте, - объясняла она, - пусть дочери оголяются.
Вздохнув, словно завидуя им, она смотрела на девушек. Джордж тоже
смотрел, но украдкой, хотя вообще его, казалось, не привлекали худощавые,
мальчишеские фигуры. Бывало, в эти долгие жаркие дни, когда тридцать или
сорок человек в купальных костюмах часами лежали у самой воды, жевали, пили
и подшучивали друг над другом, случалось, Джордж вдруг без всякого повода
раздраженно вставал и направлялся к конюшням. Там он седлал свою лошадь - ей
бы тоже можно было дать отдохнуть в воскресенье, раз уж ее заставляли тяжко
трудиться всю неделю, - вскакивал в седло и, мчась как сумасшедший, исчезал
за холмами. Гости не осуждали его - такое от него вполне можно было ожидать.
Они смеялись, особенно женщины, а когда он возвращался, говорили: "Ну,
старина Джордж, знаете..."
Иногда кто-нибудь предлагал составить ему компанию, но угнаться за
Джорджем никому не удавалось. Теперь, когда в долине и по склонам гор
раскинулись фермы, [83] Джордж рано утром или вечерами частенько встречал
всадников, - в таких случаях он здоровался, взмахнув хлыстом, приподнимался
на стременах и тотчас исчезал из виду. И это тоже прощали ему. Фигура
Джорджа, поджарого, сутулящегося, с резкими чертами лица, скачущего в горы с