"Готхольд-Эфраим Лессинг. Эмилия Галотти (Трагедия в пяти действиях)" - читать интересную книгу автора

это, даже если бы вы сами утверждали... Но при всем том, ваша светлость...
ведь и самое обоснованное убеждение ничего не значит на весах правосудия...
при всем том нельзя будет обойтись без допроса несчастной красавицы.
Принц. Да, во всяком случае,
Маринелли. А где, где это может быть сделано, как не в Гвасталле?
Принц. В этом вы правы, Маринелли, в этом вы правы... Да, это меняет
дело, любезный Галотти. Не правда ли? Вы сами видите...
Одоардо. О да, вижу... Я вижу то, что вижу... Боже, боже!
Принц. Что с вами? Что вас смущает?
Одоардо. Я не предвидел того, что вижу. Это огорчает меня. Вот и все, и
ничего больше... Ну да, она должна вернуться в Гвасталлу, Я отвезу ее к
матери. И пока строжайшее расследование не признает ее невинной, я и сам не
уеду из Гвасталлы. Ведь кто знает (с горькой усмешкой), кто знает, не сочтет
ли правосудие нужным допросить и меня.
Маринелли. Весьма возможно! В таких случаях правосудию лучше сделать
слишком много, чем слишком мало... Поэтому я опасаюсь даже...
Принц. Чего... чего вы опасаетесь?
Маринелли. Что покамест нельзя будет допустить, чтобы мать и дочь могли
говорить друг с другом.
Одоардо. Им не дадут говорить друг с другом?
Маринелли. И будут вынуждены разлучить мать с дочерью.
Одоардо. Разлучить мать с дочерью?
Маринелли. Мать, и дочь, и отца. - Судебные правила даже прямо требуют
принятия этой предосторожности. Мне очень жаль, ваша светлость, что я вижу
себя вынужденным убедительно просить, чтобы Эмилия по крайней мере
находилась под особой охраной.
Одоардо. Под особой охраной? Принц! Впрочем, конечно, конечно.
Совершенно правильно: особая охрана! Не правда ли, принц, не правда ли? О,
какое изысканное правосудие! Превосходно! (Быстро опускает руку в карман,
где у него кинжал.)
Принц (подходит к нему с любезным видом). Успокойтесь, дорогой Галотти.
Одоардо (в сторону, вынимая из кармана пустую руку). Это сказал его
ангел-хранитель.
Принц. Вы ошибаетесь. Вы его не поняли. Под словом "охрана" вы
понимаете, конечно, тюремное заключение?
Одоардо. Позвольте мне так понимать это, и я успокоюсь.
Принц. Ни слова, Маринелли, о тюрьме. В этом случае легко совместить
строгость законов с уважением к безупречной добродетели. Если Эмилия должна
находиться под особой охраной, то я уже знаю ту, какая более всего подобает
ей. Это - дом моего канцлера. Никаких возражений, Маринелли! Я сам доставлю
ее туда. Там я передам ее на попечение одной из достойнейших наших дам. Эта
дама должна будет мне ручаться и отвечать за нее. Вы заходите слишком
далеко, Маринелли, поистине слишком далеко, если вы требуете большего...
Ведь вы знаете, Галотти, моего канцлера Гримальди и его супругу?
Одоардо. Как же не знать? Знаю даже и милых дочерей этой благородной
четы. Кто их не знает! (Маринелли.) Нет, сударь, не уступайте в этом. Если
Эмилия должна быть под стражей, то нужно ее заключить в самую глубокую
темницу. Настаивайте на этом, прошу вас. Я безумец с моей просьбой! Я старый
дурак. Да, она права, эта добрая Сибилла: кто при некоторых обстоятельствах
не лишается рассудка, тому и нечего было лишаться!